Крадущиеся на глубине - Эдвард Янг

Упрек был адресован впередсмотрящим, но мы сразу почувствовали себя виноватыми и совершенно несчастными. Когда Джевелл предложил нам снова спуститься вниз и осмотреть кормовую часть лодки, мы были ему искренне признательны. Теперь мы оказались в машинном отделении. Я не инженер, а в то время даже не умел водить машину, поэтому самое сильное впечатление на меня произвел шум. Думаю, что те дизельные двигатели шумели не больше, чем обычно, но в ограниченном пространстве (хотя они стояли в самом большом помещении субмарины) грохот был воистину ужасным. Мы попали в сумасшедший дом из меди, стали и беспрестанно двигавшихся непонятных деталей машин. Затем мы прошли через отсек, где стояли электродвигатели, окруженные панелями с бесчисленными выключателями, амперметрами и вольтметрами, и попали в служебное помещение машинистов – не самое приятное место на лодке. В конце концов Джевелл повернул обратно, мы еще раз прошли мимо грохочущих дизелей, чувствуя, что в голове все смешалось от непривычного шума и огромного количества новых впечатлений, и оказались в атмосфере относительной тишины и спокойствия поста управления.

Субмарину слегка покачивало, и мы решили, что уже вышли в Канал[1].

– Скоро будем погружаться, – сказал Джевелл.

Он еще не успел договорить, когда раздался приказ приготовиться к погружению. Разные голоса передавали его из отсека в отсек по всей длине субмарины. Пост управления постепенно заполнялся подводниками. Люди занимали свои места. А мне вдруг показалось странным, даже невероятным, что этот грохочущий металлический монстр вдруг опустится под воду. На что это будет похоже? Может быть, мы почувствуем то же самое, что ощущаем в движущемся лифте? Или это будет больше похоже на пикирующий самолет? И еще я не сомневался, что на глубине непременно почувствую давление воды, что меня немного беспокоило.

Стараясь никому не мешать и не путаться под ногами у занятых людей, я отошел в сторону и стал прямо под рубкой. Задрав голову, я мог видеть в рамке верхнего люка голубое небо и покачивающееся из стороны в сторону облако. Затем в люке неожиданно показались две ноги и начали быстро спускаться по трапу, заслонив обзор и мешая мне любоваться небесной голубизной. А последовавший за этим звук корабельного ревуна заставил меня схватиться за уши и испуганно оглядеться по сторонам. Краем глаза я успел заметить добродушную ухмылку Джевелла, который со своего места наблюдал за нашими потрясенными физиономиями. Вокруг нас было так много нового и необычного, что мы никак не могли разобраться в происходящем. Поворачивались какие-то маховики, поднимались и опускались рычаги, что-то стучало и щелкало, громко отдавались приказы, поступали доклады об их выполнении. По трапу спустились впередсмотрящие, за ними – вахтенный офицер. Я почувствовал легкое головокружение и тошноту. Над нашими головами послышался шум – это задраивали люк. Сразу после этого вниз спустился капитан. Он снял висевший на шее бинокль, передал его сигнальщику и сказал:

– Закрыть нижний люк. – Затем он повернулся к старшему помощнику и приказал: – Тридцать два фута, номер один.