Для Berkshire приемлема другая модель. Так же как мне бы не хотелось, чтобы вы распоряжались моими деньгами для выплаты благотворительных взносов, я считаю неуместным распоряжаться по своему усмотрению вашим корпоративным «банковским счётом» для благотворительных пожертвований. Ваши предпочтения в сфере благотворительности ничуть не хуже моих, поскольку и ваши, и мои денежные средства, которые можно направить на благотворительность без обложения налогами, находятся в распоряжении компании, а не в наших руках.

Я считаю, что в этом аспекте деятельность Berkshire должна быть подобна деятельности корпораций закрытого типа, а не крупных публичных компаний. Если бы каждый из нас владел 50% корпорации, было бы легче принимать решения о благотворительных пожертвованиях: при распределении наших благотворительных фондов предпочтение отдавалось бы благотворительной деятельности, имеющей непосредственное отношение к нашему бизнесу. Оставшиеся средства после таких взносов были бы разделены на выплату благотворительных пожертвований по вашему и моему усмотрению согласно доле во владении имуществом. Если бы у руководящего сотрудника нашей компании были свои соображения на этот счёт, мы бы его внимательно выслушали, но оставили окончательное решение за собой. Несмотря на то что по форме мы являемся корпорацией, в этом аспекте мы руководствовались бы принципами товарищества.

Осуществимо это или нет, но я верю в возможность перехода к партнёрскому образу мышления, хотя объективно мы являемся крупной корпорацией с большим количеством акционеров. Официальное разъяснение, полученное от Министерства финансов, допускает такую форму сотрудничества в области благотворительности.

Я рад, что Berkshire будет делать пожертвования с учётом интересов её владельцев. Забавно, хотя и вполне понятно, что благотворительная политика все большего числа крупных корпораций согласуется с пожеланиями сотрудников (и, вы просто не поверите, даже членов совета директоров), но, насколько мне известно, ни одна из них не планирует принимать во внимание мнение своих собственников. Я говорю «понятно», потому что большинство акций крупных корпораций находится в собственности организаций, имеющих краткосрочный инвестиционный горизонт, которым не хватает долгосрочной ориентации на собственника, как дверь-вертушка.

Наши акционеры — люди другого сорта. В конце каждого года более 98% наших акций находится в собственности тех, кто был акционером в начале года. Эта долгосрочная приверженность нашему делу отражает мышление собственника, которому как ваш управляющий я намерен выразить свою признательность всеми возможными способами. Описанная выше политика благотворительной деятельности — лишь один из таких способов.

Наша новая программа, позволяющая акционерам самим определить адресатов корпоративных благотворительных взносов, была встречена с большим энтузиазмом. Из 932 206 акций, имеющих право участвовать в капитале компании (это акции, фактический владелец которых является нашим зарегистрированным акционером), владельцы 95,6% акций приняли эту инициативу. Даже если исключить акции, принадлежащие мне, то все равно количество откликнувшихся акционеров составило более 90%.

К тому же более 3% наших акционеров добровольно составили письма или записки, в которых полностью одобрили программу. Мы никогда прежде не наблюдали такой высокой степени участия и такой ответной реакции со стороны акционеров, даже когда их мнение активно запрашивалось служащими корпорации или профессиональными высокооплачиваемыми уполномоченными организациями. Тогда же необыкновенно большое количество ваших откликов было получено без всяких бесплатных конвертов, которые компания обычно прикладывает к рассылаемым запросам. Такое поведение говорит в пользу нашей программы и наших акционеров.