Источник - Джеймс А. Миченер (1965, 1993)

Когда юный охотник сбежал со скалы, разъяренная девушка кинулась за ним, продолжая колотить парня кулачками, и, окажись у нее под рукой камень, она бы пустила его в ход, но отец и брат успели перехватить и успокоить ее. Полная отчаяния, девушка вырвалась из их рук, кинулась к лежащему псу и обняла голову мертвой собаки, которая искала ее дружбы. Оно было мертво, это удивительное дикое создание, и девушка чувствовала, что никогда больше не встретит такое существо. За грядущую тысячу лет другие девушки на Макоре, наделенные такой же, как у нее, чувствительностью, найдут других собак, готовых на риск сделать осторожный шаг из леса к дому, но тогда уже ее не будет в живых. Колотя кулаками по камням, она продолжала рыдать, потому что понимала: у нее похитили что-то бесконечно важное.

Охотника изумило поведение девушки. Сам он жил к северу от источника и любил бродить в глубоком вади и по лесистым холмам. Как доказала точность его броска, он был умелым охотником и в семнадцать лет стал крепким молодым человеком с мускулистыми ногами, способными к долгому преследованию добычи. Глядя на юношу, стоящего на краю скалы и в растерянности пытающегося понять, что же он такого сделал и почему вызвал такое горе, Ур вспомнил свою молодость и сказал:

– Побудь с нами.

Юноша спустился со скалы, где горевала девушка.

Позже молодой охотник выяснил, что, убив собаку, он сломал наконечник копья, и спросил Ура, не найдется ли у него заостренного кремня, чтобы примотать его к древку. Ур показал на сына и снисходительно бросил:

– С кремнем работает он.

Охотник показал мальчику, что ему надо, и тот, кивнув, принялся за работу над кремневым желваком, который нашел вмурованным в белый камень. По сути, колоть кремень было несложно, а поскольку до открытия искусства плавки металла было еще далеко, мастер должен был уметь видеть внутреннюю структуру кремня, в противном случае у него ничего не получится. Так что сын Ура аккуратно сбивал беловатую известняковую корку, пока не увидел коричневатое внутреннее ядро камня. Мальчик терпеливо обрабатывал широкую сторону камня, пока не образовалась плоская поверхность, которая дала ему возможность оценить внутреннюю структуру камня и понять, как лучше приняться за него. Присмотревшись к нему в течение нескольких минут, мальчик положил кремень узким концом на деревяшку, придерживая его пальцами левой руки, чтобы чувствовать кромку и направление внутренних волокон. Зажав в правой руке камень поменьше, сын Ура стал оббивать кремень легкими ударами. Большой кусок кремня отлетел именно там, где мальчик и намечал, обнажив чистую блестящую плоскость, сужающуюся к концу. Ловко развернув камень, мальчик сделал скол и на другой стороне. Какое-то время он откалывал один кусочек за другим, пока наконец в его руках не оказался длинный узкий наконечник, достаточно острый, чтобы пробить любую шкуру. Охотник, который наблюдал за работой, оценил ее, но тут мальчик сделал то, чего не знали в тех местах, откуда охотник был родом. Он положил плашмя законченный наконечник и зазубренной кремневой пилкой сделал два глубоких прореза по краям наконечника – теперь он будет прочно держаться в древке.

– Он лучше всех работает по кремню! – восхищенно сказал охотник.

– Да вот сам не охотник, – ответил Ур.

– Можешь ли ты сделать еще два или три наконечника?

– В этом вади не так уж много кремня, – объяснил мальчик.

– Тебе нужен кремень? – вскричал охотник.

Так было положено начало крепкой дружбе между Уром и молодым путником, который рассказал семье о белой скале, вздымающейся из Ревущего моря в двух днях пути к западу отсюда, а кремня там столько, что за несколько часов его можно набрать на всю жизнь.

– Ты знаешь, как туда добраться? – спросил Ур.

– Конечно! Я же охотник!