Капризы юной леди - Вернер Элизабет (2016)

– Здесь должны принимать во внимание мои желания, а не желания Вильяма Морленда, – резко оборвал граф. – Я хочу иметь покой в своем собственном доме и не хочу, чтобы меня беспокоили. Я ведь предсказал, когда сюда явился секретарь с машинистками, что здесь открывается филиал новой конторы, это свершилось в точности. Письма, донесения, телеграммы мчатся одно за другим, а мистер Морленд распоряжается здесь, как будто он в этом доме не гость, а хозяин. Кроме того, он находит еще время для других занятий: он ездит то по лесам, то по другим имениям, и я начинаю верить, что эти разъезды – не простые прогулки для удовольствия, всюду проникают его холодные, всевидящие глаза, от которых ничто не укроется. Под этим взглядом чувствуешь себя как под операционным скальпелем.

– Ты несправедлив к нему, папа, – сказал Бертольд успокоительным тоном. – Эта острая наблюдательность – его врожденное качество. Но ты и Морленд – слишком разные люди, чтобы не чувствовать антипатии друг к другу. Алиса понимает это так же ясно, как и я.

– Разумеется, она понимает это и всегда прямо и довольно бесцеремонно стоит на стороне отца, а ты предпочитаешь держаться нейтралитета. Но я хочу оставаться полным хозяином, по крайней мере, своего замка. Телефонного сообщения проведено не будет, все останется по-прежнему, так и скажи своему тестю.

Бертольд встал, отлично зная, что когда отец в подобном настроении, с ним спорить бесполезно.

– Я поговорю с Алисой, – покорно проговорил он, выходя из комнаты.

Граф посмотрел ему вслед с нескрываемым презрением. И это – кровь от его крови! Этот слабохарактерный человек обращается к посредничеству жены. Равенсберг совсем позабыл, что сам поставил сына в подобное положение, что сам принял предложение Берндта и согласился на этот брак. Бертольд должен был принести эту жертву и принес ее. Но было ли это жертвой? Ведь он был влюблен в свою красавицу-невесту, до сих пор влюблен в свою жену и сам охотно пошел на это. Он не унаследовал от отца ни его гордости, ни его страстного, бурного темперамента. Все его усилия сводились к тому, чтобы быть представителем рода, но и брак его грозил остаться бездетным – он женат уже два года, а на наследника нет надежды.

Стол для завтрака был накрыт на террасе. Алиса стояла, прислонясь к перилам, и играла веткой розы, которую вынула из стоявшей на столе вазы. Ее мысли были, казалось, далеко, она очнулась, увидев Бертольда.

– Твой отец, вероятно, запоздает, – сказал он. – Нам придется подождать с завтраком.

– Ждать не придется, у нас еще целых четверть часа, папа всегда пунктуален.

– Ты знаешь, куда он поехал?

– Нет. Он заказал экипаж к десяти, может быть, отправился с визитом в Графенау.

Алиса машинально обрывала лепестки розы. Муж окинул ее озабоченным взглядом. Вчера она вернулась со своей лесной прогулки крайне молчаливой, а сегодня казалась такой бледной и усталой, точно после бессонной ночи. Сегодня около ее плотно сжатых губ появилось суровое, презрительное выражение, резко изменившее ее красивое лицо. Бертольд не знал, чем это объяснить, ведь ничего особенного не случилось.

– У меня только что была настоящая сцена с отцом, – сказал он. – Он должен был наконец узнать то, что твой дядя рассказал нам о Зигварте. Помнишь? Папа просто вне себя и ни за что не хочет верить в виновность Германа.

– Ты и твой отец относитесь к этому так трагически. Вы просто-напросто были обмануты, это так часто случается в жизни. Люди думают, что нашли настоящий характер, настоящего человека, а он вдруг оказывается воплощением низости и подлости. Самая обычная история, из-за которой не стоит поднимать столько шума.

В этих словах было не презрение, а горечь, и молодой человек с удивлением посмотрел на жену, безжалостно уничтожавшую уже вторую розу.