На протяжении правления основателя династии Хань Модэ продолжал совершать набеги, которые, впрочем, сдерживались из соображений ежегодных субсидий. В старости император Хань уподобился подкаблучнику Туманю и, околдованный чарами наложницы, чуть было не обошел законного наследника в пользу ее сына. Однако императрица, женщина по-мужски решительная, не только сумела посадить на трон своего сына, казнив при этом соперницу, но и сама, после смерти супруга, на протяжении десятилетия правила империей в качестве официально признанного монарха. Модэ, очевидно по подсказке одного из многочисленных китайских перебежчиков, находившихся у него на службе, направил вдовствующей императрице довольно непочтительное письмо с предложением руки и сердца. Это послание вызвало при императорском дворе большой переполох. Перед советниками императрицы стоял вопрос – отправить ли дерзкому Модэ голову его посла или же дать вежливый ответ. «Бравые» генералы не желали навлечь на себя гнев императрицы. Впрочем, она немного остыла, когда один осмотрительный старый государственный деятель напомнил ей, что народ на улицах до сих пор распевает песню о том, как ее покойному супругу едва удалось бежать из осажденного города. Модэ был направлен чрезвычайно дипломатичный ответ, в котором шаньюя благодарили за оказанную честь, но указывали на то, что состояние зубов и волос вдовы вряд ли внушит ему должные чувства. Кроме того, шаньюю были направлены два императорских экипажа и табун лошадей. Модэ, по всей видимости устыдившись своего поступка, отправил императрице свои извинения вместе с табуном татарских лошадей. Мир и спокойствие не нарушались до 180 года до н. э., когда на трон взошел сын наложницы – император-философ Вэньди, Марк Аврелий китайской истории. Модэ, очевидно, решил, что восшествие на престол незаконнорожденного монарха – это благоприятный момент для возобновления опустошительных набегов. Старый владыка Кантона, китайский искатель приключений, правивший аннамитскими племенами, придерживался того же мнения. Однако при помощи вежливой, но твердой дипломатии Вэньди сумел усмирить обоих соперников. Его письма останутся в анналах истории как образцы изощренной дипломатической игры. В одном из своих посланий императору Модэ, воспользовавшись случаем, поведал, что ему удалось объединить под своей властью всех татар – или, как их назвал Модэ, «все народы, стрелявшие из лука с лошади». Могуществу юэчжи пришел конец, а три племени, жившие близ Тарбагатая, Лобнора и Сайрамнора, наряду с двадцатью шестью другими соседними государствами были значительно ослаблены. Другими словами, Модэ владел теперь территорией, которая до 1911 года принадлежала Китайской империи и находилась за пределами Великой стены, но за исключением Тибета. Модэ добавил, что если император не желает, чтобы хунну посягали на территорию за Великой стеной, то он не должен позволять китайцам подниматься на Великую стену. Кроме того, его послы, писал Модэ, не должны содержаться в заключении, их следует немедленно отправлять назад. Разумеется, надменность Модэ пришлась не по вкусу китайцам. Спешно было созвано несколько советов, призванных решить вопрос о военных действиях. Проблему решил сам китайский император – супруга отговорила его от военного похода. Вместо этого Модэ было направлено письмо, в котором император «осведомлялся о здоровье его величества шаньюя», а также богатые дары: великолепные одеяния, застежки, шпильки для волос, превосходные ткани и многое другое. Вскоре после этого, в 173 году до н. э., Модэ скончался. Он успешно правил своей империей на протяжении 36 лет. После него на трон взошел его сын Гиюй.

Глава 3

Период борьбы за власть с Китаем