Глава седьмая

2 июля, 2.43 ночи

Начиналось все, как обычно, по крайней мере, так показалось Джуд. На вызов к месту аварии, в которой пострадало несколько машин, откликнулись врачи «скорой» и парамедики двух разных бригад. Первыми в травматологию привезли семью из трех человек.

– Постарайся снимать общим планом, чтобы в кадр попали все, но сфокусируйся на Деб и девочке, – велела Джуд Мелиссе, когда травматологи подбежали к носилкам.

Врачи переложили всех пострадавших на медицинские столы, двигаясь слаженно и при этом без лишних усилий, добиться чего можно было лишь с помощью долгой практики. Насколько могла судить Джуд, все три члена семьи были в сознании, хотя мужчина и женщина были привязаны к жестким щитам, а на шее у них были фиксирующие корсеты.

На третьем столе лежала светловолосая девочка лет пяти, казавшаяся совсем маленькой и беззащитной среди окружавших ее мониторов. На голове и на лбу у нее была большая рана, и со своего места Джуд видела, как поблескивает оголившийся череп. Как ни странно, ребенок чувствовал себя спокойно и не проявлял особого страха. Кажется, девочка даже не плакала, хотя на ее гладких щеках были размазаны слезы.

Синклер руководила остальными, одновременно приступив к оценке состояния мужчины:

– Фишер, проверь мать, Стайн – девочку.

Она наклонилась над мужчиной, автоматически проводя стандартную первоначальную оценку, чтобы удостовериться, что пострадавший нормально дышит и что пульс и кровяное давление у него некритичны. Проводя осмотр, Сакс задавала быстрые и короткие вопросы парамедикам:

– В каком состоянии вы его нашли? Сколько по времени вытаскивали из машины? Была гемодинамическая нестабильность или потеря сознания?

Джуд показалось, что все парамедики стали отвечать одновременно, и она не могла понять, как хирургу удается разобраться в этом множестве фактов и цифр, которые обрушились на нее.

Сакс не отрывала взгляда от пострадавшего, ее лицо выражало полнейшую сосредоточенность, а руки быстро двигались по телу мужчины.

– Они были пристегнуты?

– Да. Взрослые ремнями безопасности, девочка была в специальном кресле, – отозвался один из парамедиков. Он стоял у двери и заканчивал писать отчет.

Сакс выпрямилась и посмотрела вправо, где Кит Фишер, старший хирург-резидент, осуществлял те же самые манипуляции, осматривая женщину, которые Сакс только что закончила сама.

– Доктор Фишер, – негромко обратилась к нему Синклер, но в ее голосе было столько авторитета, что ее сразу услышали. Руки Фишера остановились, он поднял голову и выжидающе посмотрел на руководителя. – Этот пациент жалуется на боль в области живота, при этом он был пристегнут ремнем безопасности. Что вы нам посоветуете?

Молодой интерн, явно взбудораженный в обстановке общей напряженности, ответил с надеждой в голосе:

– Открытое промывание брюшины?

Джуд не могла оторвать глаз от Сакстон Синклер. Казалось, она была эпицентром всего происходящего, главным координатором. Несмотря на атмосферу не выходящей из-под контроля суматохи, возникшую в приемном покое, на лице Синклер было написано спокойствие, и всем своим видом она демонстрировала собранность и выдержку. Ее движения были точны и экономны, и за несколько мгновений она успела оценить состояние каждого пациента и отдать указания, какую помощь им оказывать.

Когда Джуд слушала, как интерн отвечает на вопрос Сакс, предполагая, что речь шла о какой-то операции, на мгновение ей показалось, будто Синклер усмехнулась. Джуд тихо наговаривала на диктофон рабочие моменты и прямо туда же записала: спросить у Сакстон, чем вызвана усмешка.