Игры с дьяволом - Али Вали (2011)

Я увидела ее руки. Они до сих пор у меня перед глазами и прости меня, но я не смогла жить так дальше. Было так много крови. Она была покрыта ей, и казалось, что эта кровь зальет нас всех, как наводнение. Мне стало плохо от ее вида.

Я не хотела отвечать за то, что кому-то делают больно, или еще хуже, только потому, что я делю постель с главой семьи Кэйси. Извини, если тебе тяжело это слышать, но это правда.

Она положила руку Хэйдену на плечо, чтобы он остановился. Когда он встал, она решила, что у нее получилось достучаться до него, и он понял ее позицию.

– Мама защитила тебя, а ты ушла из-за этого?

Услышав это в такой интерпретации, она и сама перестала понимать, что сделала.

– Хэйден, я не одна из коров моего отца. Я не принадлежу Кейн, как предмет мебели. Я уважаю ее чувство семьи и чести, но это же не феодальная Япония, где я должна ходить на четыре шага позади. Я была ее женой, и мне хотелось самой что-то решать в моей жизни и в жизни моих детей.

– Но она сказала мне, что не убила его, как хотела, потому что я попросила оставить ему жизнь. Я думала, это работа для полиции, а не для рук Кейн или ее пистолета. Ты понимаешь Кейн? Понимаешь, на что она способна?

– Я понимаю это лучше тебя. Но ты забыла еще об одном человеке. Конечно, ты сделала так, как считала нужным. Но я не могу тебя за это уважать. Тебя и твою чистую совесть. Жаль, что она заботит тебя больше, чем мы с мамой. Почему ты вообще не перестала обо мне думать? – Злость, которая копилась в нем четыре года, нашла выход в крике.

Слова Хэйдена больно били ее, это ощущалось как настоящие удары, и она немного отодвинулась от него и расплакалась.

– Прислушайся к себе. Ни один одиннадцатилетний ребенок не должен так думать. Тебе не обязательно жить так. Я люблю тебя. Мне пришлось убить часть себя, чтобы уйти от вас. Ты, Кейн и Мари были моей семьей. Ты все еще часть моей семьи, и я хочу, чтобы ты знал, что твоя жизнь не обязательно должна повторить жизнь Кейн. – Когда Хэйден не возразил, она подвинулась к нему и положила руку на его рукав.

– Что, я могу приехать сюда и учиться доить коров? Или, еще лучше, я могу провести остаток жизни, пытаясь заставить бабушку Кэрол не смотреть на меня так, будто она ненавидит меня и всю мою семью? Нет, спасибо. Ты хотела, чтобы я приехал сюда, чтобы мы могли узнать друг друга. Так вот, я не хочу узнавать тебя получше, я не хочу тратить на это время. – Он выдернул руку и пошел прочь, вытирая на ходу слезы.

Эмма просто смотрела, как он уходит, не представляя, что могло бы его остановить. Надежда, которую она с таким трудом нашла в себе, когда собиралась в Новый Орлеан, теперь разваливалась на куски. Она была уверена, что это поражение отзовется таким же страданием, что и отказ от жизни с Кейн.

Хэйден повернул к дому, проигнорировав Мука. Он ничего не хотел, кроме того, чтобы уехать, когда приедет Кейн. Приехать сюда было ошибкой, и Кейн должна понять его нежелание общаться с Эммой. Он сделал то, чего от него ожидали. Он пытался, потому что все еще вспоминал счастливые моменты детства. Но теперь он уйдет, а она может до конца жизни переживать боль потери.

– Дай ему остыть, Эмма. Не беспокойся, с ним все в порядке. Ты просто ударила по больному нерву, не зная этого, – сказал Мук.

– Что ты хочешь сказать?

– Он все еще скучает по Мари. Расстраивается, когда кто-то упоминает ее имя, а сейчас он этого не ожидал.

– Кейн пришлось поместить ее в больницу? – Она вспомнила младшую сестру Кейн и вечера, когда она слушала, как Кейн ей читает. Вспомнила ее голубые глаза, с восхищением смотрящие на Кейн.

– Она умерла почти три месяца назад.

– Что? Как?

– Я не могу рассказать, и я вынужден настоять на том, чтобы ты не спрашивала об этом у Хэйдена. – Охранник побежал, когда его подопечный исчез в доме, оставив Эмму домысливать сказанное им, как ей заблагорассудится.