Весна Гелликонии (др. перевод) - Олдисс Брайан Уилсон (2003)

Ойра сорвала травинку, поднесла ее к носу, которым так восхищался Лэйнтал Эй, закрыла один глаз, затем другой.

— Травинка перемещается из стороны в сторону в моих глазах, хотя я знаю, что она неподвижна. Возможно, звезды тоже неподвижны, а движемся мы…

Ври выслушала это и промолчала. Затем она тихо сказала:

— Ойра, дорогая, может это и так. Может земля движется все время. Но…

— А что ты думаешь относительно солнц?

— О, они тоже не движутся… Движемся мы вокруг них. И они очень далеко от нас, как звезды.

— Но они приближаются к нам, Ври, потому что становится теплее…

Они посмотрели друг на друга, ошарашенные своим выводом. Красота и ум как бы исходили от них.

Охотники, занятые делом после того как был построен мост, не обращали внимания на небо. Долины были открыты для них. Поля были покрыты зеленой травой, по которой было приятно бежать за добычей. Везде были цветы, над которыми кружили насекомые. Добыча была богатой и доски моста были постоянно окрашены свежей кровью.

В то время, как росла репутация Аоз Рун, влияние Шей Тал падало. Женщины теперь были заняты работой — сначала на строительстве моста, а затем в сельском хозяйстве. Поэтому интеллектуальная жизнь в городе затихла. Однако это, казалось, не беспокоило Шей Тал. После своего возвращения из мира мертвых, она стремилась к уединению. Она решительно избегала Аоз Руна и ее стройную фигуру все реже могли видеть жители города. Единственный, с кем она часто общалась, был мастер Датнил.

Хотя старый мастер больше не осмелился принести ей старую книгу гильдии, он много говорил о прошлом. И Шей Тал слушала его рассказы о прежней жизни, населенной людьми с незнакомыми именами. Она подумала, что это похоже на путешествие в мир, населенный призраками. То, что казалось ей темным, для него было живым, излучало свет.

— Я знаю, что когда-то жизнь в Эмбруддоке кипела, была наполнена духовностью, а не только заботой о пище. Затем, как ты знаешь, произошла катастрофа… Когда-то существовала гильдия каменщиков, но она много лет назад исчезла.

Шей Тал слушала его и обратила внимание, что старик говорит так, как будто все еще сам живет в прошлом, прошлое для него — это настоящее. Она предположила, что он просто пересказывает ей то, что прочел в тайной книге.

— Почему столько домов построено из камня, — спросила Шей Тал. — Ведь мы знаем, что хорошо строить из дерева.

Они сидели в полутемной комнате мастера. Шей Тал расположилась на полу. Мастер Датнил сидел на каменной скамье возле стены: ему было трудно подниматься с пола. Тут же присутствовали обе его старые женщины и Райнил Лайан — его главный помощник — вполне взрослый мужчина с холеной бородой.

Старик не ответил Шей Тал. Он поднялся и сказал:

— Пойдем на воздух. Сейчас тепло и это полезно моим старым костям.

На улице старик оперся на Шей Тал и они пошли по улице, где в грязи копошились свиньи. Вокруг никого не было. Охотники ушли в западные долины, женщины работали на полях вместе с рабами. Собаки спали.

— Охотники сейчас так часто отсутствуют, — сказал Датнил, — что женщины совсем отбились от рук. Наши рабы мужчины возделывают не только наши поля, но и наших женщин. Не знаю, куда катится мир.

— Люди ведут себя в этом отношении как животные. Холод пробуждает интеллект, тепло — чувственность. — Она посмотрела вверх, где над башней кружили птицы, таскающие пищу своим птенцам.

Он похлопал ее по руке, взглянул в лицо.

— Не грусти. Ты мечтаешь отправиться в Сиборнал — и это скрашивает твою жизнь. Каждый должен иметь что-нибудь в душе.

— А что именно?

— Что-нибудь, на что можно опереться в реальной жизни. Видение, сон, надежду. Мы живем не хлебом единым — даже самые тупые из нас. В каждом есть внутренняя жизнь, которая не умирает, когда мы уходим к призракам.

— О, внутренняя жизнь… И она не может умереть от духовного голода?