Обратный отсчет - Кен Фоллетт (2000)

Бросая взгляд на свое отражение в витринах, Люк видел там потрепанного бродягу без возраста. Однако, глядя на прохожих вокруг, он без труда мог примерно определить, сколько им лет – двадцать с чем-то, тридцать, сорок или еще больше. Более того: он заметил, что машинально делит встречных на тех, кто старше его и кто моложе. Задумавшись об этом, Люк сообразил, что люди лет двадцати с небольшим кажутся ему молодыми, а старше сорока – старыми. Выходит, ему где-то между тридцатью и сорока.

Эти маленькие победы над амнезией сильно его приободрили.

Однако, задумавшись, он сбился с дороги. С неудовольствием Люк заметил, что оказался на захолустной улочке, полной дешевых лавчонок: магазины одежды с кричащими вывесками «Распродажа! Скидки!» поперек витрин, ломбарды, продуктовые лавки с консервами. Люк оглянулся, размышляя, куда идти дальше… и наткнулся взглядом на молодого человека в зеленом габардиновом плаще. Тот стоял у витрины, разглядывая выставленный в ней телевизор.

«Может быть, он за мной следит?» – нахмурясь, подумал Люк.

Шпик, ведущий слежку, всегда один; в руках у него обычно нет ни сумки, ни портфеля, и выглядит он как праздно слоняющийся бездельник. Тип в зеленом плаще под это определение подходил.

Впрочем, это несложно проверить.

Люк дошел до конца квартала, пересек улицу и пошел обратно по другой стороне. Дойдя до конца, остановился и посмотрел в обе стороны. Зеленый плащ маячил ярдах в тридцати от него. Люк снова перешел улицу. Чтобы не вызывать подозрений, он рассматривал подъезды, словно искал номер улицы и дома. Так он дошел до того места, откуда начал свой эксперимент.

Тип в зеленом плаще шел следом.

Сердце Люка забилось быстрее. Человек, следящий за ним, определенно что-то о нем знает. Может быть, знает, кто он?

Однако, несмотря на возбуждение, рассудительный голос в голове поинтересовался: «А откуда, интересно, тебе известно, как определить слежку?» Люк задумался. Трудно сказать. Может быть, он сам за кем-то следил, прежде чем стать бродягой?

Ладно, об этом подумает позже. А сейчас ему нужна остановка автобуса. В карманах потрепанного пальто и брюк не было ни цента: наверняка вчера он все до последнего гроша истратил на выпивку. Но не беда. Мелочь вокруг повсюду: в карманах у людей, в магазинах, в такси.

Теперь Люк смотрел вокруг себя уже другими глазами. Подмечал газетные киоски, которые можно ограбить, сумки, которые можно вырвать из рук, карманы, которые можно обчистить. Заглянул в небольшую кофейню – увидел крепкого мужчину, стоящего за стойкой, и официантку, обслуживающую столики. Что ж, место не хуже любого другого. Он толкнул дверь и вошел.

Обшарил взглядом столики, надеясь, что там найдутся оставленные чаевые. Ничего. Люк подошел к стойке. Здесь громко хрипело радио – передавали утренние новости: «По утверждениям экспертов, это наш последний шанс сравняться с русскими в гонке за освоение космического пространства…» Бармен за стойкой делал эспрессо: от сверкающей кофемашины валил пар, и от аппетитного запаха у Люка едва слюнки не потекли.

Что должен сказать бродяга?

– Эй, у вас черствой булочки не найдется? – спросил он.

– Вали отсюда! – пробурчал бармен.

Люк подумал было о том, чтобы перепрыгнуть через стойку и вскрыть кассу – но нет, это уж слишком. Ему нужно всего-то несколько центов на автобусный билет!.. В следующий миг он увидел то, что искал. Возле кассы, совсем рядом с ним, стоял ящик с щелью в крышке, а на нем – фотография ребенка и надпись: «Поможем незрячим!» Люк сдвинулся так, чтобы своим телом загородить ящик от бармена и официантки. Оставалось лишь отвлечь бармена.

– А может, пару центов дадите? – жалобно протянул он.

– Ну ладно! – угрожающе проговорил бармен. – Сам напросился! – И, со стуком поставив кофейную кружку на стойку и вытерев ладони о передник, нырнул под стойку.