Объясняя религию. Природа религиозного мышления - Паскаль Буайе (2001)

Обратите внимание, что все эти объяснительные процессы, скажем так, «избирательны». Разум не пытается объяснить все подряд и не строит объяснения на любых подвернувшихся данных. У нас не возникает стремления понять эмоции теннисного мяча. Мы не предполагаем автоматически, что комнатные цветы засохли от огорчения, а животное отпрыгнуло из-за сильного порыва ветра. Механические явления мы объясняем физическими причинами, рост и распад – биологическими, а эмоции и поведение – психологическими.

Так что нет, не нужно представлять себе сознание как общий механизм с функцией «рассмотрим факты и подберем объяснение». Это совокупность специализированных объяснительных систем – точнее, систем логического вывода, каждая из которых настроена на определенную категорию явлений и событий и автоматически предлагает им объяснение. Истолковывая для себя то или иное наблюдение («стекло разбилось, потому что в него влетел теннисный мяч», «миссис Джонс сердится, потому что дети разбили ей окно»), мы приводим в действие одну из этих систем, сами того не замечая, поскольку работают они очень гладко. В развернутом виде любая из логических цепочек изобилует утомительными подробностями: «Миссис Джонс сердится, ее злость вызвана неприятными для нее действиями других людей и направлена на этих людей, миссис Джонс знает, что дети играли около ее дома, и она подозревает, что детям было известно о способности мяча разбить стекло, и т. п.». Наша психика проделывает все эти скучные логические шаги автоматически, предъявляя для осмысления лишь конечный результат.

Принимая всерьез и анализируя гипотезу «религии как объяснения», мы получаем возможность посмотреть свежим взглядом, как функционируют в человеческом сознании религиозные представления. При всей необычности религиозных понятий они тоже задействуют описанные выше системы логического вывода. На место миссис Джонс и теннисного мяча вполне можно подставить предков и колдовство. Если вернуться к приведенному у Эванса-Притчарда случаю с обвалившейся крышей, обратите внимание, насколько очевидными – настолько, что их не удостоили отдельного упоминания ни сам антрополог, ни его собеседники, – были некоторые аспекты происшедшего. В частности, тот факт, что колдуны, если это действительно было их рук дело, имели какие-то основания обрушить крышу; что ими двигала жажда мести или корыстные интересы; что они были сердиты на сидевших под крышей; что удар был направлен именно на этих людей, а не на других; что колдуны видели, кто находится под крышей; что они нанесут еще удар, если результаты первого их не удовлетворят и изначальные причины еще актуальны и т. д. Все это не требуется проговаривать – об этом никто даже не задумывается целенаправленно, – поскольку все это само собой разумеется.

ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ВЫВОДЫ 1: РЕЛИГИЯ КАК ОБЪЯСНЕНИЕ

• Истоки религии не лежат в стремлении объяснить окружающий мир.

• Потребность объяснять частные случаи порождает довольно фантастические построения.

• Нельзя объяснить религиозные представления, не рассматривая, как они функционируют в индивидуальном сознании.

• Шаг в сторону. Возможно, религиозные представления возникают под влиянием объяснений, исподволь предлагаемых системами логического вывода.