Опытный кролик - Полковников Дмитрий

Урок тебе, Максим, но не с пулеметом же в коляске въезжать в дружественное местечко. Не стоило обставлять свидание с девушкой как контртеррористическую операцию.

Неужели рукастого мужика, взятого им к Чесновицким, убивают? Вот и отпустил человека пивка попить, хорошо хоть всучил еще в лагере наган. Судя по времени — он посмотрел на часы — так оно и есть.

Еще два револьверных выстрела показали, что плотник еще жив. Максим вытащил пистолет и, низко пригнувшись, принялся обходить позицию стрелка, стремясь зайти неизвестным врагам в спину. Похоже, нарвался солдат на местных ребят, желающих с «большевиками» поквитаться или перебраться через границу.

Внезапно Максима сбили с ног, пытаясь вырвать оружие. Он, упав, пихнул ногами нападавшего противника и матернулся, узнавая бойца.

— Силен ты лягаться, капитан, — в ответ на вечный пароль послышался знакомый голос.

— Черт, неужели всех положил?

— Никого. Темно. Ползают еще где-то. Иду через поле — смотрю, тащат трое что-то тяжелое в ту сторону. Окрикнул, а один возьми, да и начни стрелять.

— Направление примерно показать можешь? Ага, вон там? Глаза прикрой, подсвечу обстановку, — Максим запустил осветительную ракету. Враг должен ослепнуть на пару секунд, а они его — разглядеть. Главное, в рощу бы не ушли.

Но, оказалось, в рощу никто уходить и не думал.

Сбоку послышался шорох и последовал выстрел. Враг тоже не дурак, и предпринял свой обходной маневр. Похоже, надеялись покончить с единственным противником и уйти обратно вглубь советской территории.

И тут их попробовали взять в «ножи». Пока невидимый стрелок отвлекал, двое подобрались совсем близко. Максим едва успел отбить блеснувшее лезвие и выпустил полмагазина в слишком быстро двигающегося врага. Того не снесло с ног и пришлось добавить кулаком с зажатым в нем пистолетом.

Грохот и вспышка выстрела прямо над ухом инстинктивно заставили схватиться двумя руками за голову.

— Капитан, ты как, оклемался? — Максима бесцеремонно трясли. Ракета еще догорала, тускло освещая местность.

— Живой, — капитан тяжело поднялся и поднес к глазам руку. Что-то темнело и капало — все же задел зараза. Нашарил фонарик, луч которого выхватил лежащие ничком два тела, еще живых и спросил, — а где стрелок?

— Там, метрах в пяти, в траве. Он прицелился, а я его из нагана.

Звон в ушах так и не прошел.

Максим внезапно понял, как нехорошо обиделся медведь, застреленный Дубровским прямо в ухо.

Он потряс головой. И это плотник саперов после пива? А если ему стопарик налить? Ненашева била дрожь, после опасности начался отходняк. Эх, грамм бы сто пятьдесят универсального антидепрессанта!..

Лежащее ближе тело забилось в предсмертном хрипе, и, после недолгой агонии с парой метаний, уткнулось лицом в землю. Поддаваясь внезапному порыву, Ненашев поднял голову мертвеца, грубо схватив за волосы и осветил лицо.

Какие молодые интеллигентные, пусть и искаженные, черты лица. Жить ему еще и жить. Руки пока еще сжимают перебитую пулей трахею, неуспевшая застыть кровь сочится сквозь пальцы. Глаза широко открыты и брови высоко подняты.

Кровь, переставшая выходить из раны, покрывала грудь и руки, еще сжимавшие перебитую пулей трахею. На лице навсегда застыли широко открытые глаза и удивленно поднятые брови. Что же он видел перед смертью? Маму? Любимую? Незалежную Польшу? Так, он же видел этого парня тогда, рядом с вокзалом в Бресте.

Максима вывернуло. Вновь начал душегубить.

— Что, первый раз? — спокойно наблюдая за ним, спросил немолодой спутник.

— Именно так, первый. И черт с ним! Теперь угадываю с двух раз — чалдон или кержак?

— Казак, — с вызовом буркнул в ответ боец. Максим интонацию проигнорировал, товарищ спокойно завалил двоих. Или одного только вырубил? Послышался слабый стон.