Опытный кролик - Полковников Дмитрий

Тщательно изучив вермахт, полковник знал и о пробелах. Немцы представлялись пока бездушными солдатиками, без конкретного лица. А ему придется воевать с живыми полковниками, гауптманами, фельдфебелями. Драться придется не только штыком и пулей, иначе не победить. Не надо ему избегать замашек косого китайского полководца Сунь-Цзы. Пока не прерван мир, начинай изучать врага.

Теперь лучше, если стало стыдно. Он глупо пошутил, потом, как кот испортил тапок и сдриснул из комнаты. Оценил бы Железный крест, в вермахте награды ящиками не раздают. И зачем тебе уподобляться Петру Третьему, в экстазе бросавшемуся на все шевелящееся в прусской форме.

Говорят, у почитателя Фридриха Великого ничего не шевелилось, если во время брачных игр на Екатерину не был надет мундир армии от Старого Фрица.

Саша усмехнулся, приступ самобичевания закончился.

Не надо суетиться, лучше вдумчиво изучать обстановку. Человека подводят мелочи. Любое отклонение от принятых в обществе норм, словно залет. Даже та певичка, красивая лицом, фигурой и голосом — отличное прикрытие для осведомителя из органов или польского подполья.

Вокзал обязательно под контролем или Панов ничего не понимает в оперативной работе.

*****

Певшая в ресторане девушка с некоторой досадой посмотрела на опустевший столик. Для дочери погибшего в тридцать девятом польского офицера, единственное развлечение — возможность наблюдать за посетителями, стараясь угадать, что за человек сидит за столиком.

Оно же гарантировало относительно спокойную жизнь в местечке рядом с Брестом. Впечатлениями пани Чесновицкой приходилось делиться с человеком в зеленой фуражке. Условия сотрудничества удивительно простые: или Майя рассказывает все, что видит, или вместе с мамой едет петь для русских медведей в далекий Новосибирск. Семья польского офицера постоянно жила в страхе от угрозы депортации куда-то в жуткие снега России.

Она не знала, что «чекист» — парень с юмором. В далеком сибирском городе как раз достаивали огромный театр оперы и балета, почти на две тысячи зрительских мест. Какой же дикой казалась ей страна, лежащая за бывшей польской границей!

За день ресторан посещают сотни посетителей, и лишь странная выходка выделила капитана из массы военных, часто забегавших сюда перекусить с дороги. С этим командиром что-то не так. Большевики и немцы, по-братски разделившие Польшу, при встрече общались подчеркнуто дружелюбно.

Войдя, капитан с невозмутимым видом спокойно осмотрелся, выбирая место, где присесть. Никакого замешательства, будто в Советах на каждом углу плохо закрашенные белые орлы и старые рекламные надписи латинским шрифтом. На факт недавнего прибытия в город указывала мятая одежда и страшенный фанерный чемодан.

Русские командиры, прибыв в Брест, избавлялись от них в первую очередь, желая приобрести хоть какие-то признаки европейского лоска. Зато она смогла оценить его фигуру: почти медведь.

Из всего увиденного посетителя заинтересовало меню и сидящий за столиком немец. И если состав блюд был спокойно, без всякой робости, уточнен у официанта, то гауптмана осмотрели с плохо скрываемой досадой.

Майе стало интересно, чем вызвана такая неприязнь.

Потом замкнулся и ушел в себя. Казалось, окружающие его совсем не беспокоят. Занятый мыслями посетитель методично уничтожал пищу. Движения его рук, занятых ножом и вилкой, были четкими и уверенными. Вот он взял бокал и, отпив несколько глотков, поставил его на место. Затем случилась немыслимая вещь, отчего глаза прекрасной пани стали еще крупнее. Русский привычным жестом достал из нагрудного кармана сигару и правильно ее раскурил!

Обладатель подобного чопорного взгляда и манер обязан носить как минимум погоны польского полковника, а не мятую гимнастерку большевика, так подумалось Майе. Как похоже на поведение ее отца, насильно затащенного мамой в гости к далекой родне.