Опытный кролик - Полковников Дмитрий

Прошло полтора года. В тридцать девятом, в Польше, с приобретением чешских заводов, вермахт уже неплохо смотреться на фоне неожиданных «союзников». Немцы откровенно подсмеивались над постоянно ломающимися танками и бронемашинами русских. Болезнь мазутных луж под гусеницами и колесами они давно преодолели

[161].

После серии блистательных аншлюсов, прошедших почти бескровно молодой лейтенант окончательно уверовал в гений фюрера. Вождь попутно оказался отменным дипломатом. Ведь Германия всегда хотела мира, а не войны. И войну с Польшей навязали немецкому народу вопреки благоразумным предложениям фюрера.

Франция и Англия, завидуя успехам возродившейся нации и желая опять увидеть униженную Германию на коленях, воспользовались поляками, как удачным предлогом. То, что не получилось после Первой мировой войны благодаря исключительным качествам немецкой нации, они захотели сделать сегодня.

Ну, а те гиены Европы сами выбрали собственную судьбу, начав зверски истреблять живущее на их землях немецкое население

[162]. Замешанное на костях и крови немцев и русских, польское государство, не имело прав на существование

[163].

После победы над Польшей немецкий народ искренне желал с Западом мира.

Когда одиннадцатого октября тридцать девятого года берлинское радио неожиданно передало, что английское правительство пало и грядет немедленное перемирие, даже толстые старушки на овощных рынках, подбрасывали в воздух кочаны капусты и опрокидывали прилавки от радости. Они шли в ближайшие пивные, чтобы пропустить кружечку-другую, или немного шнапса за воцарившийся мир

[164].

Однако, английские поджигатели войны, не пожелали принять мирные предложения

[165]. Вермахту вновь пришлось доказывать свою состоятельность. Сначала последовала компания против французских ростовщиков. Потом Югославия и Греция продемонстрировала миру, насколько силен рейх, обладающий мужественной и победоносной армией.

*****

Сначала в зал ресторана влетела стайка лейтенантов в новеньких скрипучих ремнях и, усевшись группой, стала оживленно обсуждать предстоящий ужин. Многое в меню им было незнакомо, и официант, давал пояснения, постепенно раздражаясь.

«Дикари!» — Эрих, презрительно посмотрел на эту группу, забывая, что лет пять назад немногим от них отличался. Первый выход в приличный немецкий ресторан со своей, казалось, будущей избранницей, оказался для него не прост. Манеры тут же выдали в молодом лейтенанте неуклюжего провинциала. Пришлось учиться у старших товарищей.

Некоторое время спустя в зал вошел обидчик. Но вошел не просто — за ним шел швейцар и нес охапку красных роз, немедленно возложенную к ногам готовившейся петь девушки. Капитан что-то шепнул ей, подставил щеку и милостиво удостоился поцелуя.

Русский победно подмигнул гауптману, и пошел к компании молодых командиров, успевшей уже надоесть персоналу ресторана. Спокойно уладил конфликтные вопросы, быстро разобравшись в меню. Покровительственно похлопал самого раздраженного подчиненного по плечу и уселся отдельно, в углу.

«Не хочет смущать своих офицеров», — понял гауптман. Смотри-ка, русский капитан, а имеет представление о военном этикете.

Официант мигом принес большевику ужин, а он в каком-то любовном томлении уставился на эстраду. Тут уж смутился гауптман, позабыв о мести. Поведение русского все объяснило. Такая полька способна свести с ума даже коммуниста.

«Бедная, бедная малышка» — сентиментально подумал гауптман.

Певичка сделала плохой выбор, предпочтя славянина. Он теперь хотел ее спасти, представляя себя благородным тевтонским рыцарем, вырывающим принцессу из лап дракона. Естественно, платье спасенной должно быть предварительно растерзано умирающим зверем.