Смерть отца - Наоми Френкель (1962)

Иоанна лишь кивает головой, Саул смотрит на нее и снова краснеет. В тот миг, когда она спросила его, почему он ее обнимает, словно бы кто-то посторонний вторгся в их отношения, и все перестало быть простым и ясным, как раньше. Что-то такое, тайно связанное с тем, что глаза его видят каждый день и каждый вечер в переулке, где он живет. Это «что-то» приносит ему боль. Он старается ее преодолеть и видеть Иоанну такой же, как вчера или позавчера. Но это у него не получается. Теперь он стоит перед ней в смущении, и на лице его выражение полнейшего изумления. Иоанна чувствует, что первый раз с начала их дружбы, она побеждает. Хотя и не понимает причины этой неожиданной победы, но ищет что-то, чтобы использовать эти редкие минуты и поставить Саула перед испытанием.

– Саул, – внезапно говорит она, – я хочу тебя о чем-то спросить. Что это такое – кокс?

– Кокс это такой уголь.

– Нет, Саул, не отвечай мне, как все, не увертывайся, скажи правду.

– А-а! – лицо Саула озаряется. – Сейчас я понимаю. Конечно, это еще что-то. Кокс это выдуманное название кокаина, чтобы не говорить о нем впрямую. Я могу тебе показать, Иоанна, ночью в нашем переулке. Стоят люди у своих домов и предлагают прохожим: «Хотите купить кокс?»

– И это все, – разочарована Иоанна, – только кокаин? И это он превратил в нечто очень важное?

– Кто?

– Бартоломеус Кнастер-младший.

– Кто это?

Лицо Иоанны становится багровым. Теперь ей надо будет рассказать обо всех вчерашних приключениях. Но она… проглотит язык и не расскажет:

– Бартоломеус… Это один мальчик…

– У тебя есть секрет от меня, Хана?

Ощущения превосходства Иоанны как не бывало. Теперь она стоит в полном смущении перед своим другом, опустив голову, и, открыв ранец, вкладывает в него сверток с косами.

– Что это у тебя в свертке? – Требует ответа Саул.

– Мои косы, – и они оба разражаются смехом.

На этот раз все хорошо кончилось, и они, улыбаясь, расстаются.

Ворота дома умершей «вороньей принцессы» распахнуты. Неуловимая рука тянет Иоанну войти внутрь. Дом глубоко погружен в дремоту сада. Так же, как и раньше, криво висят на окнах неисправленные жалюзи, деревянные стены холла скрипят, и древний бог о трех головах улыбается тремя физиономиями. Из открытых дверей свет прокрадывается в темный холл и освещает мушиную грязь на гобелене, и пыль, которая сделала тусклым лицо рыцаря и лица бога. Большое зеркало в углу покрыто черной тканью. На ступеньках стоит коротышка Урсула. Увидев Иоанну, делает жест рукой, мол, все кончено, и указывает на дверь комнаты умершей.

Урсула стоит здесь, чтобы встречать множество гостей, которые, главным образом, утром приходят почтить память умершей. Как только распространился по площади слух о смерти принцессы, открылись все запертые двери. Старики и старухи открыли темные и пыльные комнаты свету. Одетые во все черное, словно всегда готовые сопровождать покойника в последний путь, вошли они в комнату с увядшими розами, где их встречал Оттокар.