Парфюмер Будды - Роуз М. Дж. (2015)

Между сфинксами стояла каменная скамейка, а напротив нее – каменный обелиск, покрытый иероглифами. Жас присела в тени.

Домашние не любили заходить в лабиринт. Поэтому, прячась от разгневанных родителей или от няни, они с братом использовали эту зеленую комнату как убежище. Здесь Жас могла скрыться от всех, кроме Робби.

И она никогда не возражала против его компании.

Где он теперь?

Жас почувствовала панический страх. Так нельзя, надо сосредоточиться, попытаться найти ответы. Она вдохнула резкий, чистый запах, заставила сознание вернуться в состояние, которое было у нее в мастерской. Это хаос. Даже если существовали отгадки того, что случилось двое суток тому назад, кто сможет разобраться в этом беспорядке, чтобы найти их?

Робби говорил о хаосе, который достался ему в наследство, но она не догадывалась, насколько все было ужасно.

«Визуальная метафора состояния семейного дела, – предупредил ее Робби. – Состояния сознания нашего отца».

Он говорил, что за последние несколько лет Луис стал скопидомом. Хранил все бумаги, все счета, все письма, бутылки и коробки. Видимые доказательства его состояния переполняли полки и ящики. Робби жаловался, что всякий раз, открывая выдвижной ящик, он наталкивался на новые проблемы.

– Мадемуазель Л’Этуаль? – Мужской голос утонул в густых кустах.

– Да, – отозвалась она. – Лабиринт небольшой, но в нем легко потеряться. Оставайтесь на месте. Я вас найду.

Возвращаясь по извилистым зеленым коридорам, Жас встретила хорошо одетого хмурого мужчину средних лет.

– Я сразу понял, что не выберусь отсюда. – Он протянул ей руку: – Я инспектор Пьер Марше.

В его лице было что-то странно знакомое.

– Мы прежде встречались? – спросила Жас.

– Да, встречались, – ответил он. – Давно.

Она не могла его припомнить.

– Простите, я не…

– Я работаю в этом районе последние двадцать лет.

Жас кивнула, догадавшись, кто он.

– Значит, вы были здесь тогда?

– Да, и я беседовал с вами, – тихо произнес он. – Вы были такая юная. Ужасно, что ее нашли именно вы.

Она покончила жизнь самоубийством в мастерской мужа, надеясь, что именно он обнаружит ее тело. Был выходной, Робби уехал к бабушке, Жас гостила у подруги в деревне. Но подруга заболела, поэтому они вернулись рано и подбросили Жас до дома. В доме было пусто, Жас увидела в мастерской свет и пошла туда, надеясь найти отца.

Бабушка Жас забралась под орган и разжала руки девочки, вцепившейся в ноги матери, подняла голову ребенка с материнских застывших колен.

Жас была залита слезами и духами из сотен разбитых флаконов. Кожа на пальцах висела кровавыми лоскутами. Запястья, словно браслеты, покрывали кровавые царапины.

Из-за того, что Жас первая нашла тело матери, инспектор вынужден был задать ей несколько вопросов. Но ответов он ждал часами. В состоянии стресса она едва могла вспомнить, что видела.

В лаборатории вместе с ней была свирепая кричащая толпа. Именно они разбили витрины и флаконы. Чтобы убежать от них, Жас спряталась под парфюмерным органом у ног матери. А вдруг толпа ее отыщет? Почему они хотели разрушить мастерскую? Почему они такие грязные? Почему они одеты в старые, потрепанные одежды? И почему они так противно пахли? Даже духи из разбитых флаконов не могли заглушить этой вони.

Нет, она не знала, как долго просидела там. Нет, беспорядок устроила не она. Нет, она не знала, что реальность, а что воображение. Больше нет. И, возможно, никогда больше не узнает.

Марше достал пачку сигарет.

– Не возражаете? – спросил он. – Раз уж мы вне дома?

Несмотря на то что Жас больше не курила, она не отказалась. Марше встряхнул пачку, и она взяла одну, сунула в рот, а он предложил огонь. Смесь табака и серы показалась ей приятным разнообразием.

Жас заметила, что мягкая манера инспектора свидетельствовала о том, что он почти извинялся и понимал, как тяжело она переживала давнюю трагедию.