Талисман Карла Смелого - Бенцони Жюльетта (2015)

Подали коляску, больше похожую на кабриолет с удобными мягкими кожаными сиденьями, запряженную белой красивой лошадкой по имени Газель, от которой План-Крепен пришла в восторг. Лошадка напомнила ей детство, и госпожа де Соммьер, взглянув на раздувающиеся ноздри Мари-Анжелин, мгновенно догадалась, до чего ей хочется забрать вожжи из маленьких ручек в перчатках мадемуазель Клотильды и усесться на ее место. Маркиза, успокаивая План-Крепен, похлопала ее по руке, давая понять, что хорошо воспитанная гостья не должна спешить выражать свои желания, даже самые страстные. А их хозяйка, по своему обыкновению в бархатной треуголке, рассказывала тем временем, что предполагает им показать.

– Для первого раза я предлагаю вам объехать вокруг озера, оно самое большое в наших местах. Около шести километров в окружности, и я не устаю любоваться, как оно меняет цвета. То зеленое, то синее, то сине-зеленое. В такие ясные дни, как сегодня, оно напоминает гигантский изумруд. По воскресным дням на берегах очень оживленно, потому что озеро – настоящий рай для рыбаков. А внизу, в Мобюиссоне, есть чудная гостиница, где часто празднуют свадьбы, там можно хорошо посидеть и от души потанцевать.

– А зимой это озеро не выглядит уныло? – осведомилась Мари-Анжелин.

– Должна вам сказать, милая девушка, что у нас, в Юрских горах, уныло никогда не бывает. А уж на озере тем более! Наши великолепные ели, а я сейчас покажу вам самую большую из здешних – избавляют нас от печального листопада. Озеро становится серебряным, и на нем можно кататься на коньках. И еще у нас очень вкусная еда!

– В этом мы уже убедились, – поспешила вступить в беседу госпожа де Соммьер, твердо решив следить за "верным оруженосцем". – Думаю, летом у вас нескончаемый поток туристов.

– Нет, туристов не так уж много. Туристы предпочитают Альпы с их вечными снегами и Швейцарию, которая от нас в двух шагах. Так что если встречается здесь незнакомец, то в трех случаях из четырех – это контрабандист.

Маркиза от души рассмеялась.

– Надеюсь, вы ничего не имеете против контрабандистов? У нас с ними связи в самых высоких сферах, – добавила она.

– У вас, маркиза? Не могу поверить!

– Что поделать, нет в мире совершенства! Но хочу вас успокоить, наши знакомые работают на противоположном конце страны – в краю басков. Одна наша родственница, канонисса из Баварии, властной рукой управляет скотоводческой фермой и заодно контролирует деятельность банды, составленной из местных фермеров.

– Но вы сказали, что она канонисса, значит, должна каждый свой день посвящать молитвам, так ведь?

– Да, конечно. Но она вышла из положения, пригласив к себе бедную родственницу, и та молится за нее, живя словно в раю. Я надеюсь, я вас не шокирую своим сообщением?

Теперь мадемуазель Клотильда разразилась смехом.

– Нисколько, нисколько. Я бы даже сказала, что у меня отлегло от сердца. Принимать у себя такую знатную даму, да еще и князя! Признаюсь, я места себе не находила от беспокойства. Я ведь деревенская жительница и если чем и занята, то разве что красотами моего чудесного края.

– И, конечно, его историей? – задала вопрос План-Крепен, решив, что достаточно намолчалась.

– Конечно! Но тут я не отличаюсь от любой из наших жительниц. Наша история со всеми ее поворотами и сменами власти, а значит, и переменой нашей национальности, касается здесь каждого. В каждой семье среди предков найдешь бургундцев, швейцарцев, испанцев, имперских подданных, не дай Бог забыть наших графов де Шалон, ставших Оранскими-Нассау и теперь управляющих Нидерландами. В общем, мы довольны, став, наконец, опять французами, потому что можем быть тем, что мы есть на самом деле: франш-контийцами.

– И профессор тоже франш-контиец?