Беседа велась о том о сем, как всегда в подобных случаях, зато поданные блюда, отчасти домашние, отчасти от известного своим искусством трактирщика, никого не оставили равнодушными. Стоял месяц май, время сморчков, и, на радость гостям, все сморчки из двух ближайших лесов были приготовлены для них. Водре-Шомары ради своего необыкновенного праздника постарались отдать должное в первую очередь местной кухне. На стол подали курицу в желтом вине, приготовленную по особому рецепту, какую никто никогда еще не пробовал, форелей, паштет из гусиной печенки с трюфелями и множество других лакомств, пока не добрались до кофе с ликерами.

Сколько было произнесено тостов! Сколько раз уже неверными голосами гости выкрикнули "За здоровье!", пока, наконец, не разошлись по домам. Одни – чтобы немного отдохнуть и переодеться к балу, другие – речь идет, конечно, об официальных лицах – отправились на другие торжественные церемонии, а третьи мирно улеглись спать, чтобы привести в порядок голову после столь обильного возлияния.

Обитатели усадьбы решили прогуляться вдоль озера, кто-то углубился в парк, ожидая, когда стемнеет и зажжется иллюминация. Альдо, Адальбер и Юбер прогуливались в парке. Юбер выглядел озабоченным и не столько курил, сколько жевал сигару.

– Вас что-то огорчает, профессор? – осведомился Альдо.

– Да! Мое хорошее воспитание!

– Я вас понимаю! Вам трудно себе представить, как вы будете прощаться, едва погаснут праздничные огни! Не скрою, что и мне это не дает покоя. Наши хозяева приложили столько стараний, чтобы праздник удался! Да еще как! А мы собираемся сразу распрощаться с ними, выпив стаканчик на посошок! Это кажется мне верхом грубости. Вы, Юбер, хотя бы можете сослаться...

– Мне не на что ссылаться, а вот вас может очень не хватать в Венеции! Напомню, что именно вы, и не далее как сегодня утром, говорили об отъезде...

– А вы сегодня утром утверждали, что дар ясновидения сопутствует друидам.

– Но я не практикующий друид, – начал защищаться профессор. – И я на этом настаиваю!

– Довольно! – оборвал их препирательство Адальбер. – Вы оба одновременно правы и не правы! Я вас помирю. Мы задержимся здесь еще на два-три дня, избавив себя от угрызений совести. Но мне очень интересно мнение на этот счет нашего ясновидящего.

– Напрасно надеетесь. На меня можете не рассчитывать. Я могу предчувствовать или чувствовать определенные состояния. Например, я чувствую, что ваша Мари-Анжелин чего-то ждет... Или, может быть, кого-то? Но его здесь нет.

– Да, зияет своим отсутствием, – шепнул Адальбер на ухо Альдо. – Этот Хуго занимает в здешнем обществе весьма значительное место, так что должен был быть на празднике. Если все видные люди здесь, то почему же его не было?

– Может быть, не пришел из-за План-Крепен? Не пожелал нарушать своего решения? Думаю, он сейчас у себя в "Сеньории" в Грансоне, сидит себе у камина в домашних тапочках.

– Думаю, что ты прав. На его месте я именно так бы и поступил.

– Если только он был приглашен, в чем я не уверен.

– Меня бы очень удивило, если бы его не пригласили. Тетя Амели сказала, что мадемуазель Клотильда во время прогулки говорила о нем с большой приязнью. И я думаю, что насчет отъезда нужно посоветоваться в первую очередь с маркизой. Она, похоже, подружилась с нашей хозяйкой, весьма достойной во всех отношениях женщиной. Я уж не говорю о том, что она считает себя ответственной за земное существование План-Крепен и болеет за нее всей душой.