Талисман Карла Смелого - Бенцони Жюльетта (2015)

– Вы решили выбрать самый большой зал? – иронически поинтересовался Альдо, не спеша обходя гостиную, которая была хорошо ему знакома. – Здесь можно было бы найти помещение и поменьше.

– Я знаю это не хуже вас. Но то, что я хочу сообщить вам, требует особых условий. Расстояние, которое будет отделять нас от стен и от дверей, должно оградить нас от стороннего любопытства.

– Но вы знаете не хуже нас, что персонал этой гостиницы вне подозрений, – с невольной улыбкой произнес Адальбер.

– И почему в таком случае вы не дали мне лишней минуты, чтобы я пригласил вас к тетушке Амели? Она сочла за обиду, что вы не приехали прямо к ней, – подхватил Альдо.

– Я с удовольствием навещу ее завтра, если она будет так добра и примет меня. Но сейчас я предпочитаю, чтобы мы остались наедине. При дамах не говорят о делах. Но сначала выпьем по стаканчику и согласуем меню.

Впрочем, меню уже было согласовано. Великолепное и необсуждаемое. Оливье Дабеска, король всех метрдотелей, всегда предлагал своим избранным клиентам особые блюда. На этот раз он собирался угостить их суфле "Ампир" из камбалы, тарталетками с шейками креветок вместе с вином "Мерсо Гут д’Ор" 1915 года, а затем бекасами с картофелем и "Шамбертеном Гран Крю" 1906 года. С десертом он собирался определиться позже, в соответствии со вкусами и аппетитом гостей. С этими словами Оливье склонил тонкий элегантный стан, предупредил с любезной улыбкой на лице римского императора, что будет стучаться в дверь перед каждым появлением, и исчез.

– Вот оно – истинное совершенство, – с удовлетворением вздохнул Кледерман, поднимая рюмку "Шерри Карта Оро Вьехо", поданного в качестве аперитива. – А потом поговорим.

– Скажите же нам, что случилось, Мориц? – заговорил Альдо, молчавший на протяжении всей церемонии ознакомления с меню и обменявшийся лишь несколькими словами с Оливье, которого хорошо знал. Надо сказать, что портвейн Альдо не любил. – Вы принимаете нас, словно шейхов с берегов Персидского залива или ваших коллег-коллекционеров, которых нужно хорошенько умаслить, прежде чем предложить им обмен или сделку!

– А разве вы не коллекционер, Альдо? И даже двойной, поскольку вы мой наследник.

– Помилосердствуйте, Мориц! Что за разговоры! Вы в прекрасной форме, и радоваться больше меня вашей молодости может только Лиза. Скажите нам скорее, по какому поводу мы так роскошно пируем?

– Сейчас скажу! Начну с того, что после вашего неожиданного приезда из Грансона я, не переставая, думал о "Трех братьях". Эта странная история меня буквально преследовала. По вашему собственному свидетельству выходило, что семейка гораздо обширнее, и во времена Карла Смелого рубинов было не трое, а шестеро. А может, больше? Кто знает? Я смотрел и пересматривал всевозможные документы и свидетельства, касающиеся сокровищ Карла и их дальнейших судеб, но нигде не нашел даже намека на существование других рубинов!

– К сожалению, ничем не могу вам помочь. Я тоже рылся и тоже ничего не нашел. В списке сокровищ, доставшихся швейцарцам, они не упоминаются.

– В списке не упоминаются, но в реальности существуют. Один из них у вас, другой похищен у старой дамы, убитой в церкви, третий, как вы сами сказали, прячется за шоколадными бастионами. Дорогой мой Альдо, я принял решение достать для своей коллекции все эти три рубина! И подумал: а почему они обязательно должны были быть вместе с Карлом в Грансоне? В конце концов, никем не доказано, что Карл возил по опасным дорогам войны все свои сокровища. Интересно, каков же был его маршрут после несчастной битвы, которая все-таки не была в его жизни последней?

– Неужели не знаете? Право, я удивлен, – сказал Альдо, которому совсем не понравилось, что тесть уже счел камень, полученный в Грансоне, частью своей коллекции.