Распутник - Маклейн Сара (2013)

Нидэм проследил за ним взглядом и сжал челюсти.

— Нет, потому, что у меня есть одна вещь, которую ты хочешь получить даже сильнее, чем землю.

Борн посмотрел на маркиза долгим взглядом. Сказанное эхом отдалось в самых темных уголках его души, но он отмахнулся.

— Ты не можешь дать мне то единственное, чего я хочу даже больше Фальконвелла.

— Крах Лэнгфорда.

Отмщение. Это дорогого стоило.

Борн медленно подался вперед.

— Ты лжешь.

За это мне бы следовало вызвать тебя на дуэль.

— Она будет не первой. — Он подождал. Нидэм не клюнул на наживку, и тогда Борн произнес: — Я искал. Нет ничего, что могло бы его уничтожить.

— Ты не искал в нужном месте.

— И ты думаешь, что с моими возможностями, с возможностями «Ангела» я не перевернул весь Лондон вверх ногами в поисках хотя бы намека на компромат против Лэнгфорда?

— Все равно у тебя нет вот этого.

Нидэм снова сунул руку в карман. Вытащил еще один документ, меньше размером. Более старый.

— Это случилось намного раньше, чем девять лет назад.

Борн прищурился, глядя на бумагу, запечатанную печатью Лэнгфорда. И поднял взгляд на будущего тестя. Сердце бешено заколотилось, в груди зародилось что-то похожее на надежду.

— Думаешь, ты можешь соблазнить меня каким-то старым письмишком?

— Тебе нужно это письмишко, Борн. Оно стоит дюжины твоих знаменитых досье. И оно твое, если ты избавишь имена моих дочерей от своей грязи.

Маркиз никогда не бросался словами понапрасну. Он говорил именно то, что думал, именно тогда, когда думал (результат владения двумя почтенными титулами), и Борн невольно восхищался прямотой этого человека. Он знал, чего хочет, и шел прямо к цели.

Маркиз не знал только одного — что его старшая дочь уже выторговала эти условия вчера ночью. Этот документ, чем бы он ни был, не требовал дополнительных платежей.

Но Нидэм заслуживает наказания — наказания зато, что все эти годы игнорировал поведение Лэнгфорда. Наказания зато, что использовал Фальконвелл как брачную приманку. Наказания, которое Борн с радостью отмерит ему сам.

— Ты глупец, если думаешь, будто я соглашусь, не зная, что находится внутри. И я буду судить, стоит ли этот документ моих усилий.

Нидэм развернул письмо и медленно положил его на стол. Развернул лицом к Борну, придерживая одним пальцем. Борн не удержался, подался вперед быстрее, чем хотел, и торопливо зашарил глазами по строчкам. Боже милостивый.

Он поднял глаза и наткнулся на понимающий взгляд Нидэма.

— Оно подлинное?

Тот кивнул.

Борн перечитал документ. Всмотрелся в подпись, нацарапанную в конце страницы, — вне сомнения, принадлежащую Лэнгфорду, хотя бумаге уже тридцать лет.

Двадцать девять.

— Почему ты решил этим поделиться? Почему отдаешь его мне?

— Ты не оставил мне выбора, — уклончиво ответил Нидэм. — Мне нравится этот мальчик... я всегда придерживал эту бумагу, потому что надеялся, что в конце концов Пенелопа за него выйдет и ему потребуется защита. Теперь защита требуется моим девочкам. Отец делает то, что должен. Ты позаботишься о том, чтобы репутация Пенелопы осталась незапятнанной этим браком, что две ее сестры найдут достойную пару, и документ твой.

Борн медленно покрутил свой стакан, глядя, как он ловит пламя свечей, горящих в пабе, и поднял глаза на Нидэма.

— Я не буду ждать их свадеб.

Нидэм наклонил голову внезапно грациозным движением.

— Я удовольствуюсь помолвками.

— Нет. Я слышал, что помолвки — опасная штука, когда дело касается твоих дочерей.

— Вот тут мне следовало бы уйти прочь, — пригрозил Нидэм.

— Но ты не уйдешь. Мы странные компаньоны, ты и я. — Борн снова откинулся на спинку стула, пробуя победу на вкус. — Пусть остальные твои дочери приедут в город как можно быстрее. Я устрою так, что за ними начнут ухаживать. И они не будут запятнаны браком своей сестры.