Логан вспомнил слова Стоуна: «Нас сильно поджимает время». «Почему такая безумная спешка? Гробница находилась в земле пять тысяч лет – почему бы не подождать еще шесть месяцев?» – подумал он.

Как будто отвечая ему, Итан встал и сделал знак следовать за ним. Они вновь поднялись на палубу и осторожно направились вперед в носовое отделение. Солнце падало за горизонт, безжалостный раскаленный добела шар теперь стал сердито-оранжевым. Нил вытекал из-под носа судна толстыми изгибающимися линиями. Крики водоплавающих птиц уступили место трубным звукам, доносившимся с обоих берегов.

Раш раскинул руки. Глядя вперед, Логан заметил странные холмы, поднимающиеся по обе стороны реки, расширяющиеся и образующие впереди просторный амфитеатр, скрывающийся вдалеке.

– Смотри, ты это видишь? За ними находится плотина Афайала. Ее строительство близится к завершению с суданской стороны границы. Через пять месяцев все это, весь проклятый богами бесполезный уголок уйдет под воду.

Логан вперил взгляд в сгущающийся мрак. Теперь он понял причины спешки.

По мере того как Джереми задумчиво вглядывался в расстилающуюся перед ним водную гладь, он начал замечать папоротник-орляк. Сначала это были просто пучки тростника и камыша. Затем они начали образовывать небольшие островки, закрепившиеся на выступах грязи, поднимающейся из реки подобно миниатюрным вулканчикам.

– Эта плотина обеспечила нас прекрасной легендой, – продолжил Раш. – Мы маскируем наши раскопки под работу экспедиции, исследующей экосистему и описывающей ее до того, как она навсегда исчезнет. Однако эта придумка стоит лишних денег, и опять-таки, чем дольше мы будем использовать эту легенду, тем труднее поддерживать обман.

Корабль начал замедлять ход по мере того, как заросли становились гуще. Теперь Логан мог разглядеть большие бревна, перекрученные, как будто они побывали в титанической битве; мох и гниющие камыши свисали с них подобно сети огромного паука. Зловоние от гниения начало заполнять все пространство вокруг корабля.

Двери в надстройке раскрылись, и появились двое подручных, в руках которых были странные, похожие на гарпуны, орудия с прикрепленными к ним пневматическими шлангами. Они заняли позицию на платформах по обе стороны носа корабля и склонились над водой.

Неожиданно с полубака ударил заливающий все вокруг луч, посылая сноп нереально голубого света перед носом судна. Звук турбины продолжал стихать. Растительность становилась еще гуще и превратилась в почти непроходимый ковер, сплетенный из камыша, тростника, веток и зловонной жижи. Матросы на носу принялись энергично орудовать своими пневмопушками, отгоняя в сторону наиболее тяжелые бревна и сгустки волокнистого органического материала. Двигатели издавали неприятные чавкающие звуки.

Впереди в узком просвете открытой двери Логан заметил небольшой огонек, мерцающий в болоте. Он быстро вспыхивал в отраженном свете носового прожектора судна. Один из матросов выудил этот фонарь, когда судно проплывало мимо.

– Ежедневно поисковый вертолет сбрасывает маяки после вычисления траектории прохода через ад, – пояснил Раш. – Это единственный способ движения через болото.

Судно медленно вползло в еще более густое месиво из бревен и папоротника-орляка. Звуки, доносившиеся с берегов – если только берега действительно существовали в этом безграничном болоте, – стихли. Создавалось такое впечатление, что теперь корабль окружен со всех сторон безграничным буйством флоры, мертвой и умирающей, сплетенной в колоссальный клубок. Люди ждали, перебрасываясь редкими замечаниями, в то время как судно следовало по линии мерцающих маяков.

Время от времени казалось, что маяки привели их в тупик; однако каждый раз после слепого разворота растительная ловушка расступалась, и они упрямо продолжали продвигаться. Часто кораблю приходилось использовать собственный корпус, чтобы пробиться сквозь липкую древесную кашу и переплетения органических нитей.