Военное искусство греков, римлян, македонцев - Фрэнк Эдкок (2012)

В полную противоположность вялой и неэффективной политике на море, римский полководец Сервилий провел энергичные и весьма успешные сухопутные операции в Памфилии и Киликии – традиционных центрах средиземноморского пиратства. Против Крита, также служившего убежищем для пиратов, Рим действовал с меньшим успехом. Вообще, опасность, исходившая от пиратства, была наконец-то осознана и, если раньше Рим видел в пиратах лишь постоянный источник новых рабов, пополнявших рынки республики, то теперь размах их деятельности угрожал голодом Италии, зависевшей от поставок продовольствия по морю. Лукулл смог разбить Митридата и предпринял затем некоторые меры для восстановления союзных флотов. Однако обстоятельства требовали более масштабных и скоординированных мероприятий. Рим решил одним ударом покончить с пиратством. Был собран большой флот, который смог загнать пиратов в их гавани, и Рим довершил на суше то, что было начато на море. Помпей раньше других понял все преимущества комбинированных действий флота и армии. Он завершил начатое Лукуллом, а его успехи на востоке вместе с присоединением Крита и Киренаики позволили наконец Риму взять под полный контроль побережья Средиземного моря. В самом Средиземноморье, как уже упоминалось, к тому моменту, помимо самой республики, только союзный Риму Египет располагал сколько-нибудь существенными морскими силами.

Сейчас уже невозможно точно установить, сколько именно кораблей было построено для Помпея, однако к началу гражданской войны морские силы Рима в Средиземном море были представлены главным образом кораблями союзных флотов. Некоторое количество боевых судов было построено Цезарем во время войны в Галлии и для высадки в Британии. К тому моменту, когда Цезарь установил контроль над Италией, его морские силы по численности достигали примерно половины от того, что имели его противники. Подобно тому, как исчез персидский флот, когда успехи Александра лишили его гаваней, Цезарь своими победами на суше подорвал морскую мощь своих противников. Такой характер действий был во многом вынужденным, однако примечательно, что величайший полководец Рима даже не пытался установить подлинный контроль над морем и был принужден полагаться на удачу, храбрость и стойкость своих войск, чтобы хоть чем-то компенсировать стратегические слабости такого положения. Перед решающей битвой при Фарсале адмирал Помпея Бибул имел под своим началом от 200 до 300 боевых кораблей против немногочисленных кораблей Цезаря. Этот факт, впрочем, не помешал последнему успешно переправить семь легионов через Адриатическое море. Антоний вскоре перевез и остальную часть армии, хотя лишь случай, переменивший направление ветра, позволил ему избежать встречи с вражеским флотом, несомненно стоившей бы ему многих потерь. Как бы то ни было, в результате гражданских войн римское господство на Средиземном море лишь усилилось. После гибели Цезаря Секст Помпей постарался поставить под свой контроль Западное Средиземноморье и даже какое-то время угрожал голодом Италии. Флоты Восточного Средиземноморья в основном заняли сторону Кассия и Брута, и все же Октавиан и Антоний сумели одержать верх в битве при Филиппах и решить задачу снабжения крупнейшей сухопутной армии, которую Рим когда-либо выставлял на поле боя, невзирая на превосходство их противников на море. Антоний, получив после победы восточную половину Римского мира, был готов обменять свои корабли на легионы Октавиана, и именно эти корабли вместе с новым римским флотом, построенным Агриппой, в конце концов помогли разбить Секста Помпея. Когда триумвиры превратились из союзников во врагов, Антоний, опираясь на экономическое могущество Египта, сумел создать громадный флот, способный помериться силами с эскадрами Октавиана, и, по иронии судьбы, последняя великая битва Римской республики состоялась именно на море.