Тайная капитуляция - Аллен Даллес (2004)

Дольман вряд ли соответствовал образу белокурого германского героя. У него были длинные черные волосы, причесанные в итальянском стиле, и почти женственные жесты. Гиммлер, однако, чувствовал, что манеры Дольмана и его способность устанавливать контакты на высоком уровне были важны для надвигающихся событий. Вскоре специалист по истории Ренессанса стал личным дипломатом-наблюдателем Гиммлера в Риме, хотя не обучался в тренировочных школах СС и вообще редко появлялся в Германии, разве что когда сопровождал приезжавших туда итальянских сановников. Говорят, он редко носил форму СС, несомненно опасаясь, что это будет оскорбительно для его итальянских друзей из аристократии и духовенства. Дольмана быстро повышали в званиях, и к 1944 г. он стал полковником (штандартенфюрером) СС.

В 1943 г., когда с падением Муссолини и оккупацией большей части Италии крупными германскими силами ситуация в стране изменилась, деятельность Дольмана приобрела еще большее значение. Он стал поважнее войск и обычных эсэсовцев, которые их сопровождали. Он был человеком, который знал всех. Если раньше он был глазами и ушами Гиммлера в Риме, то теперь он превратился в некое подобие офицера связи между немцами и итальянскими официальными лицами и церковью. Больше не было особой нужды в шпионаже, поскольку немцы взяли власть в свои руки, но существовало много тонкостей во взаимоотношениях между германским высшим командованием и неофашистским правительством Муссолини, между СС и итальянской полицией. Разногласия следовало улаживать, и Дольман, с его великолепным владением итальянским языком, его дипломатической учтивостью и доскональным знанием обстановки, играл роль посредника. Постепенно он очень хорошо познакомился с самим фельдмаршалом Кессельрингом и скоро, в дополнение к прочим своим обязанностям, стал выступать как посредник между двумя главными и не всегда действующими в согласии компонентами германской оккупационной системы в Италии – военными и СС. Короче, он был мастером на все руки, но только на высоких постах. Похоже, он сам в какой-то мере создавал функции, которые потом исполнял, либо забирал себе, не дожидаясь, пока их ему передадут. Поэтому неудивительно, что позднее Дольман оказался одним из первых немецких эмиссаров, присланных к союзникам в Швейцарию.

Германские оккупационные силы были очень слабо или вообще не предупреждены о лишении Муссолини полномочий его собственным Большим советом 25 июля 1943 г., и последовала перетряска в их дипломатических и разведывательных подразделениях в Италии. Германский посол в Италии, Макензен, был фактически снят с работы и отправлен с позором домой, официально за то, что за два дня до падения Муссолини телеграфировал в германское министерство иностранных дел, что «его положение и позиции фашизма в Италии крепки, как никогда». (Дольман, который держал руку на пульсе, пытался предупредить Макензена, что дела не так уж хороши, но у того были собственные итальянские источники, уверявшие его, что ничто и никто не сможет сместить Муссолини.)

Естественно, немцы не собирались получить еще один сюрприз, а чтобы этого не случилось и чтобы контролировать итальянцев, конечно, использовались силы СС – при такой итальянской поддержке, которую можно было мобилизовать. Дольман отлично вписывался в эту картину.

9 сентября 1943 г. маршал Бадольо и король бежали из Рима, чтобы основать в Южной Италии новое правительство, которому благоволили союзники. В тот же день в Италию из Германии прибыли два человека. Без сомнения, решение об их направлении в Италию было принято раньше, чем стало известно о бегстве Бадольо и короля.