Демоны Микеланджело - Джулия Бьянки (2014)

Подеста и правовед переглянулись за плечом святого отца.

– Это логично, – виновато пробормотал синьор Таталья.

– Действительно, нет фактов, подтверждающих, что свидетели и маэстро Ломбарди говорят об одной и той же скульптуре, – добавил подеста.

Святой отец посуровел и подал знак страже.

В мастерскую без промедления втащили маэстро Ломбарди. Измученный, он едва держался на ногах, его бледность была более пугающей, чем белизна цельного куска мрамора. Бедолага свалился на пол, как куль, раньше, чем прозвучал вопрос. Святой отец велел немедля послать за тюремным лекарем. Сержант тюремной стражи виновато ссутулился, принялся что-то торопливо шептать ему на ухо. Речь его сводилась к тому, что врачей в терзаемом эпидемией городе осталось мало. Острожные и расчетливые давно покинули Флоренцию, остальных выкашивает болезнь, даже тюремный лекарь занят в лазарете. На счету каждый, кто может держать в руках ланцет и смешивать порошки от жара. Святой отец слушал его, легонько кивал головой, и блики света скользили с тонзуры из рыжеватых волос на кожу, отчего черты лица проступали еще резче и контрастнее – сейчас он показался Микеланджело человеком, уставшим до безразличия. Отточенным жестом он указал на бесчувственного маэстро.

– На все воля божия. Господь – единственный истинный правитель Флоренции, пусть он решит, насколько глубоко раскаяние этого человека, и дарует ему жизнь и избавление или смерть. Верните этого медика в карантин. – Он держал многозначительную паузу, пока стражники уволокли сомлевшего эскулапа, и продолжил. – Доставьте сюда прислугу из дома покойного мессира Бальтасара.

Глава 6

Хорошо известный скульптору выпивоха-кучер, женщина с широким шрамом от ожога поперек щеки, спрятавшая руки под неопрятный передник – по всей вероятности, кухарка, а также еще двое слуг из особняка Бальтасара стояли посреди мастерской и дружно вертели головами, разглядывая развешанные по стенам рисунки, гипсы и скульптуры. Следом за ними вошел судейский чиновник. Писарь выбрал подходящее место, аккуратно разложил отточенные перья, выставил забрызганную чернильницу и развернул лист бумаги, чтобы заполнять допросный лист. Тем временем сержант пошептался о чем-то с подеста и правоведом и начал задавать вопросы.

– Кто из вас, синьоры, видел статую, которую выкопал ваш хозяин?

– Так у нас нету никакого хозяина. Был, конечно, да помер, – вздохнула кухарка, судя по всему, она была бойкой дамой, как и большинство ее товарок.

Кто видел изваяние, которое имелось у мессира Бальтасара? – каркающий голос святого отца Джироламо наполнил мастерскую, все кто его слышал, разом поникли и присмирели. – Говори, женщина!

– Мы все видели. Изваяние никто не прятал.

– Ты сможешь узнать скульптуру?

– Ну, да. Наверное, смогу.

– Хорошо. Посмотри внимательно кругом. Изваяние здесь?

Кухарка напряженно вытянула шею, несколько раз обвела мастерскую взглядом, наконец, указала на практически завершенную копию статуи Вакха, выполненную в полном размере:

– Вроде эта… Только хозяйская была вся перепачканная в земле, а эта чистенькая, беленькая, прямо как младенчик…

– Гы-гы-гы… – расхохотался толстячок кучер. – На вилле Розелли даже свиньи в хлеву чище твоих кастрюль, потому что всем хозяйством заправляет синьора Косма. Она такая дама, никому спуску не даст! Ясно дело, статуй отмыли дочиста, нарочно отмочили в чану с вином. Я сам помогал, синьоры. Это он, – кучер указал на ту же самую копию, что и кухарка, победно повторил. – Статуй! Точно говорю.

Святой отец вперил испепеляющий взгляд в корпулентную фигуру кучера:

– Это вы синьор, утверждали, что статуя самостоятельно перемещается?