Битва королей - Джордж Р. Р. Мартин (1998)

Чхого не было так долго, что Дени уже стала бояться за него, но наконец, когда его почти уже не ждали, он появился на юго-востоке. Один из часовых, выставленных Агго, увидел его первым и закричал. Дени взбежала на стену, чтобы посмотреть своими глазами. Это была правда. Чхого вернулся, и не один. С ним ехали три незнакомца в причудливых одеждах, верхом на безобразных горбатых животных крупнее лошади.

Они остановились у городских ворот и подняли головы к Дени.

– Кровь моей крови, – сказал Чхого, – я доехал до большого города Кварта и вернулся с тремя людьми, которые захотели сами посмотреть на тебя.

– Что ж, смотрите, если охота, – сказала Дени, – но сперва назовите мне свои имена.

Бледный синегубый человек ответил на гортанном дотракийском:

– Я Пиат Прей, великий маг.

Лысый с драгоценным кольцом в носу ответил на валирийском Вольных Городов:

– Я Ксаро Ксоан Даксос из числа Тринадцати, купецкий старшина Кварта.

Женщина в лакированной деревянной маске ответила на общем языке Семи Королевств:

– Я Куэйта из Края Теней. Мы хотим видеть драконов.

– Вы их увидите, – сказала им Дейенерис Таргариен.

Джон

На старых картах Сэма эта деревня называлась Белое Древо. По мнению Джона, это место не заслуживало звания деревни: четыре хижины из неоштукатуренного камня вокруг пустого овечьего загона и колодца. Домишки были крыты дерном, окна затянуты обтрепавшимися кожами. Над ними простирались белые ветви и темно-красные листья чудовищно громадного чардрева.

Это было самое большое дерево, которое Джону Сноу доводилось видеть: ствол добрых восьми футов в обхвате, а ветви укрывали своим пологом всю деревню. Но тревогу в нем вызывала не столько величина дерева, сколько лицо на нем, особенно рот: не просто щель, как обычно, а дупло с рваными краями, где могла поместиться целая овца.

Но там, внутри, не овечьи кости – и в пепле лежит не овечий череп.

– Старое дерево, – хмуро произнес Мормонт с седла.

– Старое, – подтвердил ворон у него на плече. – Старое, старое, старое.

– И сильное. – Джон чувствовал его мощь.

Торен Смолвуд спешился рядом со стволом, весь черный в своем панцире и кольчуге.

– Гляньте-ка на эту образину. Неудивительно, что люди боялись их, когда впервые пришли в Вестерос. Так бы и срубил эту погань.

– Мой отец верил, что перед сердце-деревом солгать нельзя, – сказал Джон. – Старые боги знают, когда человек лжет.

– Мой отец тоже в это верил, – сказал Старый Медведь. – Дай-ка мне взглянуть на этот череп.

Джон спешился. За спиной у него в черных кожаных ножнах висел Длинный Коготь, полутораручный бастардный[2] клинок, который подарил ему Старый Медведь за спасение своей жизни. Бастардный меч для бастарда, пошучивали братья. Рукоять для него переделали по-новому, снабдив ее волчьей головой из бледного камня, клинок же был из валирийской стали – старый, легкий и смертельно острый.

Став на колени, Джон запустил руку в перчатке в дупло, красное от высохшего сока и почерневшее от огня. Под черепом лежал еще один, поменьше, с отломанной челюстью, полузасыпанный пеплом и осколками костей.

Старый Медведь, взяв его обеими руками, заглянул в пустые глазницы.

– Одичалые сжигают своих мертвых – мы всегда это знали. Жаль, что я не спросил, почему они это делают, когда их еще можно было найти кое-где.

Джон вспомнил упыря с горящими синими глазами на бледном мертвом лице. Теперь-то уж ясно почему.