Цири (сборник) - Анджей Сапковский (1999, 2000)

Крысы вскочили, разбуженные протяжным криком, отразившимся многократным эхом от стен пещеры. Ассе и Рееф схватились за мечи. Искра принялась на чем свет стоит ругаться, ударившись головой о каменный выступ.

– В чем дело? – вскрикнул Кайлей. – Что случилось?

В пещере стояла тьма, хоть снаружи и светило солнце. Крысы отсыпались за ночь, проведенную в седлах во время бегства от погони. Гиселер сунул лучину в уголья, распалил, поднял, подошел к тому месту, где, как обычно вдали от остальных, спали Цири и Мистле. Цири сидела, опустив голову, Мистле обнимала ее.

Гиселер поднял лучину выше. Подошли остальные. Мистле накрыла шкурой голые плечи Цири.

– Послушай, Мистле, – серьезно сказал главарь Крыс. – Я никогда не вмешивался в то, что вы делаете на одной постели. Никогда не сделал вам неприятного или насмешливого замечания. Это ваши заботы. Всегда старался отводить глаза и ничего не замечать. Это, повторяю, ваши заботы и ваши склонности, другим нет до того дела. Пока все происходило незаметно и тихо. Но теперь вы малость переборщили.

– Не будь идиотом, – взорвалась Мистле. – Ты что думаешь, это… Девочка кричала во сне! Это был кошмар!

– Верно, Фалька?

Цири кивнула.

– Такой страшный был сон? Что тебе снилось?

– Оставь ее в покое!

– Заткнись, Мистле. Ну, Фалька?

– Человека, которого я когда-то знала, – с трудом проговорила Цири, – затоптали кони. Копыта… Я чувствовала, как меня давят… Чувствовала его боль… Голова и колено… У меня все еще болит… Простите. Я разбудила вас.

– Нечего извиняться. – Гиселер взглянул на сжатые губы Мистле. – Просить прощения должны мы. А сон? Ну что ж, присниться может каждому. Каждому.

Цири прикрыла глаза. Она не была уверена, что Гиселер прав.

В себя его привел пинок.

Он лежал, уперев голову в колесо перевернутой телеги, рядом с ним корчился Лютик. Пнул его кнехт в стеганом кафтане и круглом шлеме. Тут же стоял второй. Оба держали в поводу лошадей, у седел которых висели арбалеты и щиты.

– Мельники, что ль?

Второй кнехт пожал плечами. Геральт увидел, что Лютик не отрывает глаз от щитов. Сам он тоже давно заметил на щитах лилии. Герб королевства Темерия. Такие же знаки носили и другие конные стрельцы, которых было полным-полно кругом. Большинство занимались поимкой коней и обиранием трупов. В основном одетых в черные нильфгаардские плащи.

Лагерь по-прежнему представлял собою дымящиеся развалины после штурма, но уже появлялись уцелевшие и бывшие поблизости кметы. Конные стрельцы с темерскими лилиями сгоняли их в кучу, покрикивали.

Мильвы, Золтана, Персиваля и Региса нигде не было видно.

Рядом сидел герой недавнего «процесса ведьм», черный котище, равнодушно взиравший на Геральта зелеными глазами. Ведьмак немного удивился: обычно кошки не терпели его присутствия. Однако раздумывать над странным явлением было некогда, потому что один из кнехтов ткнул его древком копья.

– А ну, вставайте. Оба! Эй, у седого-то меч!

– Кидай оружие! – крикнул другой, подзывая остальных. – Меч на землю, да побыстрее, нито пропорю глевией!

Геральт исполнил приказ. В голове звенело.

– Кто такие?

– Путники, – сказал Лютик.

– Ишь ты! – фыркнул солдат. – По домам топаете? Сбежали из-под знамени и цвета спороли? Много в энтом лагере таких путников, которые Нильфгаарда испужались, которым солдатский хлеб не пондравился! Есть и наши старые знакомцы! Из нашей хоругви!

– Энтих путников теперича другая дорога ждет, – захохотал второй. – Короткая! Наверх, на сук!

– Мы не дезертиры! – крикнул поэт.

– Видно будет, кто такие. Начальство разберется.

Из круга конных стрельцов выдвинулся небольшой отряд легкой кавалерии под командованием нескольких тяжеловооруженных латников с пышными султанами на шлемах.