Плата за обман - Владимирская Анна, Владимирский Петр (2010)

Она может сделать с соперницей все, что угодно. Наслать любую болячку, стереть из ее памяти и Двинятина, и всю стажировку в ветеринарной клинике… Вера так напряглась, что фужеры на столе задрожали, задвигались, точно собирались пуститься в пляс. Красное вино в них закружилось, будто невидимый бармен вращал стекло вокруг оси. Колесник, увлеченный очередным сражением на грязевой арене, не заметил странного поведения посуды.

Женщина прикрыла глаза. Фужеры прекратили свой танец.

Она не станет наносить удары и хватать за волосы, как эти дамочки. Разделаться с соперницей с помощью своего превосходства — это нечестно. Это грязь.

А она не сможет вываляться в грязи. Даже ради любимого.

«Чистоплюйка!» — фыркнул чертенок, усевшийся на ее левое плечо.

«Ну и что в этом плохого? Да. Чистоплюйка.» — отозвался ангелочек на правом плече.

«Если тебе дорог мужчина, добивайся его любыми средствами. Каждая женщина — хищница!» — не унимался маленький черт.

«А мужчину ты не учитываешь?» — назидательно поднял крыло ангелок.

«Мужчину? — почесал лысоватое темечко чертяка. — В любовном треугольнике за мужчину сражаются женщины. И побеждает молодая, сильная, для которой это самая важная битва в жизни!»

«Вот и нет! Побеждает не та, у которой торчит пуп из-под короткой футболки, а мудрая, опытная, терпеливая!»

«Ничего, если я вмешаюсь в ваш спор?» — мысленно спросила у них женщина.

«Пожалуйста-пожалуйста! — сделал реверанс чертенок. — Ждем-с».

«Вы давно должны принять решение», — деловито наморщил лобик под кудряшками ангелочек, сидевший на правом плече.

«Я приняла решение. Ни мира, ни войны, армию распустить. Сильные не воюют со слабыми! Пусть окончательное слово в этой истории скажет Андрей. Во всяком случае, тогда я точно буду знать, что он хочет быть со мной не благодаря моим хитростям, а потому что любит».

Вера услышала, что к ней обращается Арсений, и ее воображаемые собеседники растаяли в тумане.

— Вера Алексеевна, лично меня эти гладиаторши почему-то не волнуют. Как женщины, имею в виду. Доктор, скажите, может, это патология?

— Вы абсолютно здоровы душевно и телесно. Женщины, победившие в грязи, не могут вызывать желание. Это я вам как специалист говорю.

Она погладила свое правое плечо и улыбнулась.

* * *

Что бы ни происходило на свете, какие бы ни сотрясали судьбу катаклизмы, а приходит время — и чувствуешь, что надо встретиться с друзьями-подругами вопреки любым держащим тебя капканам: работе, семейным проблемам и домашнему хозяйству. Посидеть, поговорить, чаще всего ни о чем. Посмотреть друг на друга. Пошутить, чайку с чем-то вкусненьким забабахать.

А уж если поговорить есть о чем…

У своей близкой подруги Даши Сотниковой Вера Лученко всегда гостила с удовольствием. И не потому, что квартира супер-пупер-дизайнерская, с навороченными приметами современности. Квартира ее была живым организмом, со своим прошлым, генетикой и родословной, несмотря на новизну. Благодаря оформлению и памяти хозяйки. Но главное — месторасположение.

— С такими окрестностями твоя квартира становится втрое милее, — сказала Вера Лученко, выходя на балкон.

— А то! — крикнула ей вслед Даша. — Пейзажная аллея, Гончарка, Андреевская церковь!

Бирюзово-золотистая жемчужина барокко, удивляя своей стройностью, застыла в раме окна, словно ожившая акварель. Видны были древние киевские холмы, те самые, упомянутые Нестором-летописцем в его знаменитой «Повести временных лет». Внизу, между ярами, раскинулось старинное урочище Гончары — Кожемяки, называемое киевлянами попросту Гончарка. Вдалеке угадывалось волшебное, навсегда связанное с именем Булгакова место — знаменитый Андреевский спуск.

«Да, — подумала Вера, — человеку, живущему в квартире с окнами, заполненными таким пейзажем, может позавидовать любой».