Обманутый - Баттлз Бретт (2010)

Пришло несколько новых сообщений. Прежде всего он обратил внимание на два послания Нейта. Как учил Квин, Нейт ставил в качестве темы сообщения только даты — сначала год, потом месяц, потом день. Удобно сортировать, но ни малейшего намека на содержание.

Квин щелкнул по тому сообщению, что было отправлено первым.

Работал допоздна. Наверное, Вы уже спите. Утром все расскажу подробно.

Я проверил Ташу Лавер. Удалось найти всего трех человек в стране с таким именем и фамилией. Редкое сочетание. Увы, двум из них уже за семьдесят, а третья мертва.

Можно с уверенностью утверждать, что ни одна из них не является Вашей тридцатилетней женщиной.

Я буду продолжать поиски, но сомневаюсь, что сумею найти что-нибудь полезное.

Вы уже позвонили Орландо?

Н.

С Ташей ничего не вышло.

«И это меня ничуть не удивляет», — подумал Квин.

Второе послание Нейт отправил через несколько часов. Квин открыл его.

Фотографии, которые Вы сделали в Хьюстоне, обработаны и изучены. Ничего.

Я начал работу с вторичными источниками, утром должен получить дополнительную информацию. Возможно, они не отсюда, поэтому я пытаюсь получить доступ к иностранным базам данных, но это займет больше времени.

Как Вы думаете, могут ли они оказаться призраками?

«Призраками» назывались те, кто ускользал от системы. Нередко они сами уничтожают информацию о себе, просочившуюся в различные источники. Весьма вероятно, что Нейт прав. В конце концов, сам Квин был призраком и намеревался превратить в призрака Нейта.

Квин ответил:

Дай мне знать, как только узнаешь что-нибудь новое.

Можешь прекратить поиски информации о Таше Лавер. Вероятно, это вымышленное имя.

Хорошая работа.

К.

Он отправил письмо.

Офис организатора парламентского большинства находился в Лонгворте на Индепенденс-авеню — втором и самом низком здании из трех, предназначавшихся для членов палаты представителей. В том же здании находился офис лидера партийного большинства, что было очень удобно. Лидеры партии меньшинства обитали в Рейберн-билдинг, массивном сооружении, приютившем большую часть конгрессменов.

Три здания — Рейберн, Лонгворт и Кэннон — стояли в ряд, немного южнее Капитолия.

Квину еще не приходилось бывать ни в одном из них. Более того, он ни разу не был и на Капитолийском холме. Он часто приезжал в округ Колумбия, но всякий раз по делам, и его встречи проходили далеко от обычных туристических маршрутов.

Впрочем, однажды он провел пятнадцать минут в мемориале Линкольна, а потом — в Мемориале вьетнамских ветеранов. Оба произвели на него неожиданно сильное впечатление. Он долго созерцал незнакомые имена на черном граните, понимая, что здесь могло бы стоять имя его отца, или дяди, или любого из тысяч знакомых ему людей, если бы удача отвернулась от них.

Закончив чтение электронной почты, он позвонил в офис Гуэрреро и представился репортером, пишущим о нем очерк. Все вышло очень просто, пригодились актерские таланты Квина. Он легко мог играть любую роль. Именно эта его способность всегда восхищала Дьюри.

Старый наставник Квина ненавидел ролевые игры и с каждым днем все охотнее прибегал к услугам Квина, если возникала подобная необходимость.

— Ты лжец от природы, — сказал Дьюри. — Не теряй этого навыка, и все у тебя будет в порядке.

Комплимент был сомнительный, но Квин не мог отрицать, что изобразить чужую личность было для него так же легко, как встать с постели.

Человек из офиса Гуэрреро выразил готовность организовать встречу конгрессмена с представителем прессы.

— Вообще-то я уже встречался с одним из ваших сотрудников, когда был в городе несколько месяцев назад. Быть может, она и сейчас мне поможет? — сказал Квин.

— Я проверю. Кого вы имеете в виду?