Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней - Касильда Жета, Кристофер Райан (2012)

Отбор самца-победителя обычно связан с соперничеством. Трещат бараньи лбы; распускаются яркие павлиньи хвосты, привлекая хищников; мужчины приносят дорогие подарки и клянутся в вечной любви за ужином при свечах. Сексуальный отбор виделся Дарвину как борьба самцов за сексуально пассивных, плодовитых самок, которые покорятся победителю. В соревновательном контексте таких теорий он полагал, что «беспорядочные связи в качестве нормы в высшей степени невероятны». Но по крайней мере один из современников Дарвина с этим не согласился.

Льюис Генри Морган

Белому человеку он известен как Льюис Г енри Морган (1818–1881), транспортный юрист со страстью к учёбе и исследованию внутреннего устройства разных обществ37. Род Сенека из племени ирокезов принял Моргана в свои ряды, когда он был уже взрослым, дал ему имя Тайадаовухкух, что означает «Связующий берега ущелий». В своём доме недалеко от Рочестера, штат Нью-Йорк, Морган проводил вечера, пытаясь чётким научным языком описать жизнь людей, отделённых от цивилизации временем или пространством. Он – единственный американский учёный, процитированный каждым из трёх интеллектуальных гигантов того столетия – Дарвином, Фрейдом и Марксом. Многие считают Моргана самым влиятельным обществоведом своей эпохи и отцом американской антропологии. По иронии судьбы, возможно, именно восхищение им Маркса и Энгельса привело к тому, что он не очень известен сегодня. Хотя Морган и не был марксистом, но он сильно сомневался в дарвиновских предположениях о центральной роли сексуальной соревновательности в прошлом человечества. Это страшно оскорбило некоторых последователей Дарвина, но не его самого. Дарвин уважал Моргана и восхищался его работой. Морган с женой даже провели вечер у Дарвинов во время путешествия по Англии. Годы спустя двое сыновей Дарвина останавливались у Морганов в их доме на севере штата Нью-Йорк.

Морган особенно интересовался эволюцией семейных структур и социальной организации в целом. В противовес дарвиновской теории он высказал гипотезу, что для доисторического времени типична более раскрепощённая сексуальность. «Мужчины живут полигамно (т. е. имеют более одной жены), а женщины полиандричны (имеют более одного мужа). Это представляется похожим на древние сообщества людей. Такая семья не была чем-то примечательным или неестественным. Трудно представить любую другую возможную форму семьи в первобытный период». Несколькими страницами ниже Морган заключает, что «неизбежен вывод» о том, что состояние «беспорядочных связей» было типичным для доисторических времён, «хотя это и подвергается сомнению таким выдающимся писателем, как мистер Дарвин»38.

Аргументы Моргана, что доисторические сообщества практиковали групповой брак (известный как первобытная стая, или омнигамия, – последнее явно введено в употребление французским автором Шарлем Фурье), повлияли на взгляды Дарвина. Он допустил: «Можно уверенно сказать, что брачные обычаи постепенно развивались и что почти беспорядочные связи в древности были обычным явлением во всём мире». С характерной ему вежливой покорностью Дарвин признал, что существуют «по сей день племена», где «все мужчины и женщины племени являются друг другу мужьями и жёнами». С уважением к моргановским исследованиям Дарвин продолжает: «Те, кто хорошо изучил тему и чьё суждение гораздо ценнее, чем моё, считают, что групповой брак был начальной и универсальной формой во всём мире… Косвенные доказательства в пользу этого допущения крайне веские…»39.

Это верно. И доказательства – косвенные и прямые – гораздо более веские, чем могли тогда вообразить Дарвин или Морган.