Секс на заре цивилизации. Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней - Касильда Жета, Кристофер Райан (2012)

Но, согласно этому представлению, две главные задачи самки (хорошие гены и доступ к ресурсам самца) создают противоречивую ситуацию для мужчины и женщины – как в их взаимоотношениях, так и в отношениях к соперникам того же пола. Райт понимает ситуацию так: «Большой вклад отца в потомство заставляет сексуальный отбор работать одновременно в двух направлениях. Не только самцы борются за ценные яйцеклетки самок, но и самки борются за ценный отцовский вклад в детей»55.

«Смешанные стратегии» в битве полов

Это не случайное совпадение, что человек, который прозорливо заметил, что власть – самый сильный афродизиак, был далеко не красавцем56. Нередко (можно назвать это эффектом Киссинджера) мужчинам с феноменальным доступом к ресурсам и статусом недостаёт генетического здоровья, что отражается в низкой физической привлекательности. Что же делать девочкам?

Общепринятая теория предлагает выйти замуж за приятного, богатого, предсказуемого, честного парня, готового выплачивать ссуду за дом, менять ребёнку подгузники и выносить мусор, но при этом наставлять ему рога с дикими, сексуальными, опасными типами, желательно во время овуляции, чтобы повысить вероятность рождения ребёнка от такого любовника. В научной литературе это называется смешанные стратегии – и самцы, и самки применяют разные нечестные методы, чтобы достичь своих, противоположных, целей при совокуплении (самки стремятся к качеству партнёров, а самцы увеличивают их количество). Закон джунглей.

Наиболее известные исследования, якобы демонстрирующие природу этих двух различных стратегий, проведены Дэвидом Бассом и его коллегами. Их гипотеза состоит в том, что если сексуальное поведение самцов и самок преследует противоположные цели, то и проявления ревности должны быть различными. В соответствии с этой теорией, действительно было обнаружено, что женщины чаще страдают, если чувствуют эмоциональную неверность партнёра, а мужчины больше озабочены сексуальной неверностью партнёрши.

Эти результаты нередко цитируются в качестве подтверждения модели, основанной на вкладе отца в потомство. Действительно, кажется, что они отражают ту противоположность интересов, которая предсказывалась в теории. Женщина, согласно этой модели, боится эмоциональных контактов партнёра с другой женщиной, поскольку это угрожает её жизненным интересам. Для доисторической женщины это было самой мрачной перспективой в эволюционной игре – она могла потерять доступ к ресурсам и поддержке мужчины. Если же он ограничится ничего не значащими сексуальными интрижками с другой женщиной (в современном мире, с женщиной более низкого социального класса или с проституткой – на которых он вряд ли женится), то это не страшно, это не повлияет на уровень жизни её и её детей. Вот если он влюбится в другую и уйдёт к ней, то для женщины и её детей дело плохо.

С точки зрения мужчины, как замечено выше, наихудший ход событий – это тратить время и силы, растя и воспитывая детей от чужого дяди (таким образом обеспечивая светлое будущее чьим-то генам в ущерб своим). Если у партнёрши была эмоциональная связь с другим мужчиной, а секса не было, никакой генетической катастрофы не произойдет. Но если у неё был секс с другим, даже без эмоциональной близости, то муж против воли теряет свой эволюционный «вклад». Как предписывает теория – и это вроде бы подкрепляется исследованиями, – его ревность эволюционировала так, чтобы он контролировал её сексуальное поведение (и был уверен в отцовстве), а её ревность ориентирована на то, чтобы контролировать его эмоциональное поведение (и гарантировать себе исключительный доступ к его ресурсам)[5].

РАЗЛИЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ УКАЗЫВАЮТ, ЧТО ЖЁНЫ СКЛОННЫ ЧАЩЕ ОБМАНЫВАТЬ МУЖЕЙ (ИМЕТЬ ВНЕБРАЧНЫЕ ПОЛОВЫЕ СВЯЗИ) И РЕЖЕ ПРЕДОХРАНЯТЬСЯ ОТ БЕРЕМЕННОСТИ В ПЕРИОД ОВУЛЯЦИИ, ЧЕМ В «БЕСПЛОДНЫЕ ДНИ» ЦИКЛА.