Алмаз раздора, До и после Шерлока Холмса - Конан Дойл Артур (2012)

— В кровати вам будет гораздо удобней, — заметил Рантер. — А вот и ужин поспел, так что приступим. В кувшине — пиво, в бутылке — виски, и вы совершите большую ошибку, если не угоститесь.

Все трое сели за стол и прекрасно поужинали. Открытое, улыбающееся лицо и юношеская непосредственность гостя произвели на хозяйку дома такое впечатление, что от ее изможденного вида не осталось и следа; пару раз она даже робко попыталась вступить в разговор. Возвращавшийся домой местный почтальон в изумлении остановился, заметив в окне яркий свет и услышав звонкий смех, далеко разносившийся в ночной тишине.

Если бы кто-нибудь удосужился внимательно понаблюдать за сидевшими за столом, он бы без труда заметил, какой живейший интерес Джон Рантер проявлял к серому пальто своего гостя. Он не только пристально рассматривал сей предмет верхней одежды, но и дважды под пустяковым предлогом проходил совсем рядом с молодым человеком, каждый раз как бы случайно касаясь пальто рукой. Ни незнакомец, ни хозяйка, казалось, не обратили ни малейшего внимания на несколько странное поведение бывшего кабатчика.

После ужина оба мужчины снова подсели ближе к огню, а пожилая женщина стала убирать со стола. Путешественник принялся рассказывать о сказочных богатствах Калифорнии и о той великой свободной стране, где он провел лучшие годы жизни. Он говорил о состояниях, которые сколачивались на золотых приисках, и о золотых жилах, которые мог разрабатывать любой, кому посчастливится их найти. Рантер молча слушал, пока его глаза снова не вспыхнули.

— А сколько может стоить туда доехать? — спросил он.

— О, для начала вполне хватит ста фунтов или около того, — ответил молодой человек в сером пальто. — Это не очень‑то и много.

— Я вот никак в толк не возьму, — продолжал золотоискатель, — зачем торчать в Англии, когда там деньги валяются прямо под ногами. А теперь, дружище, прошу меня простить, но я привык ложиться рано и вставать с петухами. Буду признателен, если хозяйка покажет мне мою комнату.

— Еще виски? Нет? Ну, так спокойной ночи. Лиззи, проводи мистера…

— Мистера Гудолла, — подсказал гость.

— Проводи мистера Гудолла в его комнату. Желаю вам спокойного сна.

— Я всегда сплю крепко, — сказал молодой человек в сером пальто и поклонился.

Затем он взял свой мешок и тяжело затопал по деревянной лестнице, в то время как пожилая хозяйка шла с фонарем впереди него, с трудом преодолевая каждую ступеньку.

Когда гость поднялся наверх, Джон Рантер засунул руки в карманы, вытянул ноги и мрачно уставился в огонь, наморщив лоб и задумчиво надув губы. Мысли вихрем проносились у него в голове, и он был так поглощен ими, что не заметил, как его жена вернулась в кухню, и даже не услышал, как она заговорила с ним. Гость отправился спать в половине одиннадцатого, настала полночь, а Джон Рантер все еще сидел в прежней позе, глядя на почти потухшие угли. Он пришел в себя, только когда жена спросила его, собирается ли он идти спать.

— Нет, Лиззи, — ответил он гораздо более благожелательным тоном, чем обычно. — Мы с тобой нынче немножко пополуночничаем.

— Хорошо, Джон, — согласилась бедная женщина, радостно улыбнувшись. Вот уже много лет он не удостаивал ее разговором.

— Этот наверху в порядке?

— Кто? Ах, мистер Гудолл? Да, я отвела его в спальню.

— Ты думаешь, он спит?

— По — моему, да, Джон. Он там уже почти полтора часа.

— Ключ в двери торчит?

— Нет, дорогой. Однако какие у тебя странные вопросы.

Джон Рантер на некоторое время умолк.

— Лиззи, — наконец произнес он, взяв кочергу и начав нервно вертеть ее в руках, — никто на всем белом свете не знает, что этот человек пришел сюда нынче вечером. Если он не выйдет отсюда, никто не узнает, что с ним сталось, и никто не подумает разыскивать его.

Его жена ничего не ответила, но побледнела так, что даже губы побелели.