Все приключения мушкетеров - Александр Дюма

Портос осторожно ел крыло курицы и вздрогнул, почувствовав, что колено прокурорши касается его ноги. Он выпил полрюмки этого береженого вина, и узнал в нем отвратительное монтрельское. Кокнар с ужасом увидел, что он пьет неразбавленное вино, и вздохнул.

– Не угодно ли вам бобов, братец Портос? – сказала госпожа Кокнар таким голосом, который давал ему понять, чтоб он отказался.

– Ни за что в свете, – пробормотал Портос, и потом прибавил вслух: – Благодарю вас, сестрица, я уже сыт.

Наступило молчание. Портос не знал, что сказать. Прокурор несколько раз повторил.

– А, госпожа Кокнар! благодарю вас: ваш обед сегодня самый роскошный! Да ел ли я что-нибудь?

Кокнар ел суп, черные ножки курицы и единственную из бараньих костей, на которой было немножко мяса.

Портос думал, что над ним шутят, и начал крутить усы и хмурить брови; но госпожа Кокнар сделала ему знак, чтобы он имел терпение.

Это молчание и остановка в обеде, непонятные для Портоса, имели ужасное значение для конторщиков; повинуясь взгляду прокурора, они медленно встали из-за стола, лениво сложили свои салфетки, поклонились и вышли.

– Пойдите, молодые люди, – сказал с важностью прокурор, – займитесь делом: это полезно для пищеварения.

Как только вышли конторщики, г-жа Кокнар встала и вынула из буфета кусок сыру, пирожное и пирог собственного ее печенья, с миндалем и медом.

Кокнар нахмурил брови, оттого, что увидел много кушаний, а Портос досадовал, что нечего было есть. Он посмотрел, не тут ли еще блюдо с бобами, но его уже не было.

– Решительно, пир, – сказал Кокнар, шевелясь на своем стуле. – Решительно, пир, epulae epularum; Лукулл обедает у Лукулла.

Портос взглянул на стоявшую подле его бутылку: он надеялся пообедать хлебом и сыром с вином, но вина в бутылке не было, а хозяин и хозяйка не замечали этого.

Портос съел ложечку пирожного, попробовал пирога госпожи Кокнар и подумал:

«Теперь жертва кончена. О, если б я не надеялся вместе с г-жей Кокнар заглянуть в шкаф ее мужа».

Кокнар, насладившись обедом, который он называл слишком сытным, почувствовал желание отдохнуть. Портос надеялся, что он останется в этой комнате, но прокурор не хотел об этом и слышать: принуждены были отвезти его в его комнату, и он кричал до тех пор, пока не поставили его кресла против шкафа, в который он из предосторожности уперся ногами.

Прокурорша отвела Портоса в соседнюю комнату, и они начали переговоры.

– Вы можете приходить к нам обедать три раза в неделю, – сказала г-жа Кокнар.

– Благодарю вас, – сказал Портос, – я не люблю употреблять во зло гостеприимство; притом же я так занят своею экипировкой.

– Правда, – сказала прокурорша, вздыхая, – эта несчастная экипировка – большая забота.

– Именно большая, – сказал Портос.

– В чем же состоит экипировка в вашей роте, господин Портос?

– О, во многом: вы знаете, что мушкетеры – отборное войско, и им много нужно такого, без чего могут обойтись гвардейцы и швейцарцы.

– А чего она стоит?

– Это может стоить…

Прокурорша с трепетом ожидала конца.

– Сколько? – спросила она. – Надеюсь, что не больше… и она не могла договорить.

– О, нет, – сказал Портос, – оно будет стоить не больше 2,500 ливров; я думаю даже, что при соблюдении экономии можно обойтись двумя тысячами.

– Боже мой, две тысячи ливров! Да это целое состояние.

Портос сделал гримасу, значение которой она поняла.

– Я попрошу вас оценить каждую вещь особо, – сказала она, – потому что, имея много родственников и большую опытность в торговле, я почти уверена, что куплю все вдвое дешевле вашего.

– А, так вот для чего вы меня спрашиваете о подробностях?

– Да, любезный господин Портос! Так вам, прежде всего, нужна лошадь.

– Да, лошадь.

– Хорошо! Я куплю вам лошадь.