Рожденные смертью - Нора Робертс (2005)

– Я посещал его лекции много лет назад. Завораживающее зрелище. И, конечно, знал о его успехах. Как видишь, у нас тут мужчина приблизительно восьмидесяти лет. Превосходный мышечный тонус. Единственное проникающее ранение аорты. Обычный хирургический скальпель. – Моррис включил экран монитора, чтобы показать ей рану и окружающую зону в увеличении. – Один прокол, прямо в яблочко. Оборонительных ранений нет. Токсикологический анализ показал полное отсутствие наркотиков. Основные витамины, биологические добавки. Последний прием пищи приблизительно за пять часов до смерти. Булочка из цельной пшеницы, четыре унции[5] натурального, свежевыжатого апельсинового сока, чай из розовых лепестков, банан и немного малины. Ваш доктор был поклонником собственной отрасли медицины, подвергся нескольким пластическим операциям на лице и теле. Судя по состоянию мышц, придавал большое значение работе над своим здоровьем и моложавым видом.

– Долго он умирал?

– Минуту-две, не больше. Он умер практически мгновенно.

– Даже при наличии острого скальпеля нужна недюжинная сила, не говоря уж о точности, чтобы проткнуть костюм, рубашку, плоть и попасть прямо в сердце.

– Верно. Тот, кто это сделал, подобрался к нему вплотную, а главное, точно знал, что он делает.

– Учту. «Чистильщики» на месте ничего не нашли. Все это заведение каждую ночь подвергается влажной уборке. Никаких отпечатков на оружии. Покрыто защитным слоем. – Ева рассеянно побарабанила пальцами по бедрам, пока изучала тело. – Я просмотрела записи камер слежения, видела, как она проходила через здание. Она ни к чему не притронулась. Звук они не записывают, так что образца голоса у нас нет. Удостоверение личности поддельное. Фини прокачивает ее фото по каналам Интерпола, но раз он со мной до сих пор не связался, значит, у него ничего нет.

– Ловкая девица!

– Это точно. Спасибо за пепси, Моррис. – Ева решила его развеселить и состроила глазки.

– Что это за имя такое – Амарилис? – спросила Ева, когда они с Пибоди вернулись в машину.

– Цветочное. Растение такое есть. А вы ревнуете!

– Я что?

– Между вами и Моррисом кое-что есть. Многие наши девушки немного влюблены в Морриса. Он удивительно сексуален. Но у вас с ним нечто особенное, а тут появляется мисс Барби со знойного Юга, и он уже бежит за ней, виляя хвостиком.

– Ничего у меня с Моррисом нет. Мы друзья по работе. А ее зовут Амарилис, а не Барби.

– Кукла, Даллас. Ну, знаете, кукла Барби. Господи, да неужели вы никогда в куклы не играли?

– Куклы похожи на маленьких мертвых людей. Хватит с меня мертвецов, спасибо. Но теперь я поняла, что ты имела в виду. Уменьшительное – Амми? Как можно быть полицейским с такой кликухой? «Привет, меня зовут Амми, я пришла вас арестовать». Пибоди, я тебя умоляю, не смеши меня!

– У вас с Моррисом очень трогательная привязанность.

– У нас с Моррисом ничего нет, Пибоди.

– Ну да, так я и поверила. Как будто вам никогда не хотелось трахнуть его на одном из этих столов из нержавейки. – Ева поперхнулась пепси, а Пибоди лишь пожала плечами. – Ну, ладно, значит, только я одна такая фантазерка. Ой, смотрите, дождь перестал! Лучше поговорим о погоде, пока я не сгорела со стыда окончательно.

Ева отдышалась и уставилась прямо вперед.

– Мы больше никогда об этом говорить не будем, слышишь?!

– Да, это к лучшему.

Когда Ева вернулась в свой кабинет, нагруженная своей долей дисков, изъятых из дома убитого, у ее стола стояла доктор Мира.

«Везет же мне сегодня на шикарно одетых докторов», – подумала Ева.

Мира выглядела необыкновенно элегантно в одном из своих фирменных костюмов. На этот раз он был нежно-розового цвета с коротким жакетом без лацканов, застегнутым до самого горла. Собольего цвета волосы были зачесаны назад и стянуты узлом на затылке. В ушах блестели маленькие золотые треугольнички.

– Ева! Я как раз собиралась оставить вам записку.