Фактор «ноль» (сборник) - Морис Г. Дантек (2007)

Эрик останавливается перед деревянной дверью и складывает руки на груди. Мы собираемся вокруг него.

– Если кто не в курсе, меня зовут Эрик, – сообщает он. – Я один из пяти лидеров Лихости. Мы здесь очень серьезно относимся к инициации, поэтому я вызвался проследить за большей частью вашего обучения.

От услышанного меня начинает подташнивать. То, что лидер Лихости будет приглядывать за нашей инициацией, само по себе плохо, но оттого, что это Эрик, мне по-настоящему худо.

– Несколько основных правил, – продолжает он. – Вы должны приходить в учебный класс к восьми утра каждый день. Обучение ведется без выходных с восьми до шести, с перерывом на обед. После шести вы вольны делать все, что хотите. У вас также будет немного свободного времени между ступенями инициации.

Слова «делать все, что хотите» застревают у меня в голове. Дома я ни единого вечера не могла делать то, что хотела. Я должна была сначала позаботиться о нуждах других. Я даже не знаю, что мне нравится делать.

– Покидать лагерь разрешается только в сопровождении лихачей, – добавляет Эрик. – За этой дверью – комната, где вы будете спать следующие несколько недель. Обратите внимание, что кроватей десять, а вас всего девять. Мы ожидали, что сюда доберется больший процент переходников.

– Но сначала нас было двенадцать, – возражает Кристина.

Я закрываю глаза и жду замечания. Ей надо научиться молчать.

– Всегда есть по меньшей мере один переходник, который не добирается до лагеря, – отвечает Эрик, ковыряя под ногтями, и пожимает плечами. – Как бы то ни было, на первой ступени инициации мы держим переходников и неофитов-лихачей порознь, но это не значит, что вас и оценивать будут по-разному. В конце инициации ваши ранги будут определяться в сравнении с рангами неофитов-лихачей. А они уже выше, чем ваши. Так что я думаю…

– Ранги? – переспрашивает эрудитка с мышиного цвета волосами справа от меня. – Но зачем нас ранжировать?

Эрик улыбается, и в голубоватом свете его улыбка кажется злобной, как будто ее прорезали ножом.

– Ранжирование преследует сразу две цели, – поясняет он. – Первая – определение порядка, в котором вы будете выбирать работу после инициации. Есть всего несколько по-настоящему хороших мест.

У меня сосет под ложечкой. Глядя на его улыбку, я понимаю – как поняла в ту же секунду, когда вошла в проверочную комнату, – что сейчас случится что-то плохое.

– Вторая цель, – произносит он, – состоит в том, что только лучшие десять неофитов будут приняты в члены фракции.

Мой живот пронзает болью. Мы стоим неподвижно, как статуи. А потом Кристина говорит:

– Что?!

– Неофитов-лихачей – одиннадцать, вас – девять, – продолжает Эрик. – Четырех неофитов отсеют в конце первой ступени. Остальных – после заключительного испытания.

Это значит, что, даже если мы пройдем все ступени инициации, шесть неофитов не станут членами фракции. Краешком глаза я ловлю взгляд Кристины, но не могу ответить ей тем же. Я не свожу глаз с Эрика.

Мои шансы как самого маленького неофита, как единственного переходника-альтруиста невелики.

– Что мы будем делать, если нас отсеют? – спрашивает Питер.

– Покинете лагерь Лихости, – равнодушно отвечает Эрик, – и станете бесфракционниками.

Девушка с волосами мышиного цвета прижимает ладонь ко рту и подавляет всхлип. Я вспоминаю бесфракционника с серыми зубами, который выхватил пакетик яблок из моих рук. Вспоминаю его тусклый, пристальный взгляд. Но вместо того чтобы заплакать, как эрудитка, я становлюсь холоднее. Жестче.

Я стану членом фракции. Обязательно стану.

– Но это… нечестно! – кричит правдолюбка с широкими плечами, Молли. Несмотря на злость в голосе, она выглядит напуганной. – Если бы мы знали…