Дитя человеческое - Филлис Дороти Джеймс (1992)

По пути в город я увидел очередь длиною в сотню ярдов у Икземинейшн-скулз. Это была толпа дисциплинированных, хорошо одетых людей, пожилых и среднего возраста, в которой было больше женщин, чем мужчин. Они стояли тихо, их лица выражали сопричастность, сдержанное предвосхищение и то отсутствие беспокойства, которое характерно для очереди, где все участники имеют билеты и полны оптимистической надежды на то, что развлечение будет стоить потраченного на ожидание времени. На мгновение я почувствовал удивление, но тут же вспомнил: в город приехала Рози Макклюр, евангелистка, повсюду висели яркие, бросающиеся в глаза афиши. Рози – последняя и наиболее преуспевающая из телевизионных проповедников, которые продают спасение души и очень неплохо зарабатывают на этом товаре. На него всегда есть спрос, а поставки им ничего не стоят. В первые два года после Омеги у нас были Шумный Роджер и его дружок Льстивый Сэм. У еженедельной программы Роджера на телевидении до сих пор много приверженцев. Он был – да и сейчас остается – прирожденным оратором. Это огромный мужчина с белой бородой, сознательно строящий свой образ на популярном представлении о ветхозаветном пророке. Он изрыгает обличения и угрозы громовым голосом, которому североирландский акцент странным образом придает еще большую убедительность. Его послание просто, если не банально: бесплодие человека – это наказание Господне за непослушание и греховность. Только покаяние может смягчить справедливое недовольство Всемогущего, лучшее доказательство покаяния – щедрые взносы на кампанию Шумного Роджера. Сам он никогда не нисходит до охоты за наличными: это остается обязанностью Льстивого Сэма. Они изначально были чрезвычайно эффективной парой, и их большой дом на Кингстон-Хилл – наглядное тому свидетельство. В первые пять лет после Омеги послание имело успех: Роджер обрушивался на хулиганские действия в городе, на изнасилования старых женщин, совращение детей, браки по расчету, ставшие нормой разводы, человеческую непорядочность и извращение полового инстинкта. После этих обличений он переходил к тексту Ветхого Завета и гневно потрясал растрепанной Библией. Однако у товара, которым он торговал, оказался короткий срок хранения. Трудно с успехом метать громы и молнии в адрес половой распущенности в охваченном тоской мире, обличать сексуальные преступления против детей, которых больше нет, осуждать насилие в городах, все больше превращающихся в тихие прибежища покорных стариков. Роджер никогда не обрушивал свой гнев на эгоистичность молодых Омега: у него хорошо развит инстинкт самосохранения.