Сидней Рейли: шпион-легенда XX века - Р. Б. Локкарт (2001)

В ответном послании Тамары говорилось, что Локкарт снова арестован и посажен в лубянскую тюрьму. Но Хилл, слава богу, на свободе, хотя и находится в глубоком подполье. Под фамилией Берман, обросший густой бородой, Хилл занимался съемкой кинохроники для зарождающегося советского кинематографа и обещал на днях прислать Рейли своего человека. Пока что Хилл точно знал только одно: его организация не привлекла внимания ЧК.

Тем не менее и на квартире Тамары чуть было не стряслась беда. Не зная о ее связи с Рейли, чекисты нагрянули туда с рутинной проверкой. Успев спрятать под подол широкого платья толстую пачку банкнотов, Тамара приветливо встретила неожиданных визитеров, а в то время посланец Хилла удирал по черному ходу.

Поскольку положение Рейли стало совсем никудышным, к Тамаре была выслана связная, совсем молоденькая девочка, с сообщением от Хилла, что он готов сделать все для поддержки друга. Под видом швеи, предлагавшей дамам новые платья, связная благополучно добралась до квартиры Тамары. Неизвестно, чем она привлекла внимание других секретных служб, но вскоре Тамару посетил американский агент с сообщением для Рейли. То ли агент был слишком молод и неопытен, то ли он забыл об элементарной бдительности, но следом за ним в квартиру ввалилась целая толпа чекистских молодчиков. Тамара впала в истерику и как профессиональная актриса разжалобила их, однако американский посланец и обе ее подруги были задержаны. Следствием этого неприятного инцидента стал арест Каламатиано, который вскоре был расстрелян.[1]

Рейли выслушал невеселые известия без эмоций и попросил Тамару немедленно сообщить Хиллу, что он находится в безопасном месте и просит его прийти прямо сейчас. К своему удивлению, Хилл обнаружил Рейли спокойным и сосредоточенным. Казалось, что сейчас его волнуют лишь вопросы реорганизации созданной сети, чтобы возобновить борьбу как можно скорее. В качестве первого хода в новой партии Рейли предлагал следующее. Он лично отправится в ЧК и докажет непричастность Локкарта, содержавшегося в «одиночке», к эсеровскому покушению на Ленина. Хилл был категорически против, убеждая Рейли, что его просто-напросто арестуют и, возможно, расстреляют вместе с Локкартом. В интересах британской разведки Хилл предлагал Рейли как можно быстрее бежать из страны и лично доложить обо всем в Лондоне.

Другой вопрос, подвергшийся тщательному обсуждению, заключался в анализе причин их провала. Рейли был убежден, что никто из его собственных агентов не мог пойти на предательство. Детального плана мятежа не знал никто, кроме тех, кто его разрабатывал, а также командира латышских стрелков Берзина. Если Берзин и открыл большевикам замысел переворота, это могло случиться только в том случае, если он сам был подвергнут пыткам. Нельзя было сбрасывать со счетов и французов. Безусловно, Вертамону и его коллегам можно было доверять, однако Рейли хорошо помнил их постоянную связь с журналистом Ренэ Маршаном, московским корреспондентом парижской газеты «Фигаро». Агент не верил журналисту и подозревал, что именно он мог выдать большевикам план свержения советского правительства.[2]

В конце концов Хилл убедил Рейли в целесообразности «лондонского» варианта. Пока Хилл подготавливал исчезновение агента из России, Рейли в течение трех дней постоянно менял место своего нахождения. Спал он не раздеваясь и не снимая обуви. На четвертый день скитаний по надежным явкам Рейли пришлось остановиться в комнате, провонявшей дешевой махоркой и принадлежавшей проститутке в последней стадии сифилиса. Но даже и в этих обстоятельствах он каждый день встречался с Хиллом, который отдал ему свои личные документы. В самый последний момент Рейли сел на поезд, отходивший в Петроград.