Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго (2011)

В 1936 году английскую колонию в Голландии потрясло известие о том, что 4 сентября майор Дальтон был найден застреленным у себя дома. Те, кто знал о действительном роде его занятий, заподозрили убийство, однако следственная комиссия СИС вскоре установила, что майор покончил с собой из-за значительной растраты доверенных ему средств, выделенных на оплату агентов.

Ранее в этом же году Великобритания внезапно приняла решение ограничить эмиграцию фанатичных евреев в Палестину, а сионисты ответили на запрет организацией «подпольной железной дороги», по которой молодые здоровые евреи переправлялись в Святую землю из Германии и Польши через Венгрию, Румынию и Турцию. СИС была поставлена задача борьбы с нелегальной иммиграцией, и в секретной службе за счет средств Форин Офис был организован Палестинский фонд для финансирования этих операций.

Дальтону были выделены из этого фонда 60 тысяч фунтов – необычно большая сумма по сравнению с бюджетом гаагской резидентуры. Получая жалованье в 12 тысяч гульденов в год с оплатой расходов, Дальтон так погрузился в палестинские проблемы, что завел дорогостоящую любовную интрижку и растратил 2 тысячи фунтов из средств фонда. Когда недостачу обнаружила ревизия, Дальтон, не сумев погасить долг, покончил с собой[46].

Сикрет интеллидженс сервис оказалась в неловкой ситуации. Требовалось срочно найти замену преданному, энергичному и опытному руководителю одной из самых перспективных и эффективных шпионских ячеек. Новым главой отдела паспортного контроля стал майор М.Р. Чидсон, кадровый разведчик, единственным подтверждением пригодности которого к работе было то, что он был женат на голландке и знал язык. Полковник Вивьен быстро выявил, что Чидсон «совершенно не пригоден к разведывательной работе» и способен быстро развалить всю организацию. «Он хотел всегда ста процентов, – говорил о нем полковник Вивьен, – хотя в нашем деле и сорок процентов – отличный результат».

Майор Чидсон проработал лишь несколько месяцев, и в начале 1937 года его сменил третий за год руководитель этого маленького отдела – майор Ричард Генри Стивене, как и полковник Вивьен, бывший офицер индийской полиции. Стивене не был новичком в секретной службе, свободно говорил по-немецки, по-русски и по-французски, но не имел опыта работы в Западной Европе. Когда Вивьен поручил ему «специальное задание» в Гааге, «руководить сетью агентуры в Голландии и Германии», Стивене не знал об истинных причинах ухода Дальтона. Ему сообщили, что его предшественник не сработался со своим французским коллегой, капитаном 1-го ранга Трута, и что в резидентуре нужен такой человек, как Стивене, культурный и вежливый, способный наладить хорошие деловые и личные отношения.

– В вашей новой должности нет ничего рискованного, – убеждал его Вивьен, – но, конечно, вы не обязаны принимать назначение, если это вам претит. Послушай, дружище, – фамильярно добавил он, – я уверен, что твое начальство охотно вернет тебя в Индию.

Поначалу Стивене был склонен отказаться. Позднее он рассказывал:

«Я никогда не был разведчиком, тем более организатором разведработы. Моя работа в секретной службе заключалась в оценке боевого состояния вооруженных кочевников в районе северо-западной границы (пуштунские и афганские племена. – Примеч. пер.). Но я согласился отправиться в Гаагу, поскольку руководству было известно, что я считаю себя недостаточно опытным, подготовленным и подходящим для такой работы».

В Лондоне Стивенсу даже не сообщили о существовании параллельной резидентуры Беста, работающей на Дэнси. Его будущая работа и состояние группы также были обрисованы лишь в самых общих чертах. В Гааге он обнаружил великолепно работающую и эффективную машину, группа заметно выросла с тех пор, как сержант Фринтен, курировавший Германию, привлек к работе множество активных антинацистов.