Путь Чёрной молнии - Теущаков Александр Александрович

— Это ты перед следователем стойку держи, а нам правду всю, как на духу, — с сарказмом произнес Макар.

— Да говорю же, ни за что. Просто кое-кого из наших пацанов забрали на вахту и когда вели по проходу, мне пакетик сбагрили, чтобы я спрятал. Прапор увидел его под моей шконкой и меня до кучи со всеми повели.

Серега подошел к Кроту и что-то нашептал ему на ушко.

— Чё, в натуре что ли? — Серега кивнул. Все повернули голову к Кроту.

— А ты откуда к нам в зону пришел? — спросил Крот Жарова.

— Да я это… — Он замялся и почему-то покраснел. Дрон вопросительно взглянул на Серегу и Крота:

— Что за дела?

— Серега говорит, что вот этот тип на «Гусинке» в третьем отряде был бугром.

— Бригадиром на производстве что ли? — уточнил Макар.

— Да не-е-ет, — протянул Сергей, — бугром на малолетке называют председателя совета коллектива отряда.

— Ни хрена себе?! — воскликнул Дрон, — вот это рыба к нам заплыла. Чё молчишь? Предъява — то жесткая. Было такое?!

— Да нет, мужики, он наверное ошибся…

— Короче, я тебе даю один шанс, — перебил его Дрон, — или ты сейчас в натуре говоришь правду или я даю цинк в зону, и сюда приведут с десяток пацанов, кто сидел на Гусинке. После того, как на тебя укажут пальцем, гадом буду, если не определю тебя в петушиную семью. Начал! Время пошло!

— Да гонит он все, не был я там бугром! Ты сам-то с какого отряда? — спросил Жаров Серегу.

— С первого. Ты помнишь такого — Болта? Он у вас в третьем отряде считался пацаном.

— Не знаю такого.

— А я его хорошо знал. За то, что он подбивал некоторых пацанов в вашем отряде поднять бунт против актива, ты — Жаров дал своим козлам указание, чтобы Болта запомоили.

— Чё ты гонишь! — не сознавался Жаров.

— Ты сказал петухам, чтобы его с ложки дерьмом накормили, а потом Болта объявили на всю зону опущенным.

Дрон изменился в лице и, встав между спорящими, заскрежетал зубами:

— Все! Завязали базар, дальше я сам буду разбираться.

— Ты — пацан, — указал он на Серегу, — даешь отчет своим словам? Ты готов ответить за базар?

— Да, готов.

— Ты, — Дрон указал в сторону Жарова, — отвечаешь за свой базар?

— Да, отвечаю.

— И проституткой у начальства не был?

— Нет!

— Тогда у меня остается один выход, — Дрон вытащил из носка заточенный гвоздь и подошел к Сереге, — ты первым ответишь за базар, я выколю тебе глаз.

— Но я правду говорю! Он сука!

— Тогда спроси с него, вот заточка! Если ты прав, то выколи ему глаз.

Разгоряченный Серега схватил гвоздь и уверенно пошел к Жарову. Увидев, что его сейчас будут дырявить гвоздем, Жаров запрыгнул на рабочий стол и хотел перепрыгнуть на другой, как поскользнулся на масляном пятне и грохнулся о бетонный пол. Не успел он очухаться, как увидел перед своим глазом острие гвоздя.

— Мужики не надо! Я беру свои слова обратно. Было-было такое, но я никому плохого не делал.

— Что козел, обоссался? — Дрон взял Жарова за горло, — я вас тварей насквозь вижу. Ты еще не успел первого оправдания сказать, а я уже усек, что ты есть — ментовская шлюха! Ладно, пожалею твою молодость, очко тебе рвать не станем, но дерьмом тебя вдоволь накормят, чтобы ты помнил весь свой срок того самого Болта.

Пацаны угрожающе пододвинулись к Жарову, и один из них предложил, как следует прессануть его. Дрон рассудил разумно:

— Пацаны, ночью будет сходка, а она куда важней, чем добыча справедливости из задницы этого урода. С ним в зоне разберутся. А теперь вали из хаты, прихвостень комсюцкий, — с отвращение произнес вор.

Жаров забарабанил в дверь, и когда надзиратели открыли камеру, без разговоров выломился в коридор.

— Проткнул бы ему глаз? — спросил Дрон Серегу.

— Не знаю, но в какой-то момент хотелось.

— Молодец, что не врешь. Завалить человека не так-то просто, нужно дух многотонный иметь и полную уверенность в своей правоте.