Тигриный лог - AlmaZa

- Тогда померяй старым бабушкиным способом, - Я с собой сюда принесла все ретро-знания, на все случаи жизни. И они пригождались. Привратник непонимающе на меня воззрился. – Ну, как мамы и папы всегда проверяют? – лихорадка на меня определенно влияла и без подыгровки. Я поперла в наглость. – Губами ко лбу. – испугавшись, что ужасну его своим предложением, я покряхтела и уронила голову. – А если у меня уже все сорок градусов? Надо что-то предпринять… как же жарко! – спихнула я одеяло в ноги и развалилась звездочкой в хакама и рубашке. Если бы я была красива или знала о каких-то своих физических достоинствах, может, я бы попыталась приобщить Лео к тому, что общение с женщинами приятно, попыталась бы влюбить его в себя – а почему бы нет? – но такая, какая я была, неопытная и неинтересная, я могла лишь по-дружески снимать с него психологическую блокаду предубеждений. Знать бы ещё, чем они вызваны. – Не хотела бы я тут откинуть копыта, - я опять открыла глаза и посмотрела на сиделку. – Хотя бы потому, что мои родители умрут от стыда, когда узнают, откуда доставили мой труп, - я не слишком говорлива для больной? Но не язык же у меня болит! Всё нормально. – А твои родители знают, где ты? – Лео отвел от меня глаза и покачал головой. – Прости, я даже не поинтересовалась сначала, есть ли они у тебя. Они живы? – Лео пожал плечами, выказывая полную неосведомленность на сей счет. Бедняга! Ещё одна сирота. – Ты вырос в детском доме? – парень стал напрягаться и сутулиться. На лицо набежала тень и я поняла, что вот-вот он вернётся в состояние «ничего не вижу, ничего не слышу». Надо срочно исправляться. – Я вся пропотела насквозь, мне бы рубашку сменить… не подашь свежую одежду? – кивнула я на тумбочку. На этот раз всё было правдой. Я спиной чувствовала, как прилипаю к простыне, и дальше спать в таком виде, конечно, нельзя. Лео достал ночной халат и протянул мне. Я взяла его в руки и стала садиться. Итак, надо снять с себя рубашку, под которой ничего нет, и хакама, под которой одни трусы. Лео сидит на стуле, куда его посадил Хенсок и не думает о том, что мне будет неудобно. Попросить его отвернуться – сконфузить его и напомнить лишний раз, что я девушка, от которой надо дистанцироваться. Ну почему у меня не прекрасная пышная грудь и не шикарные округлые бедра, чтобы с чувством собственного достоинства продемонстрировать это всё, как бы невзначай, противоположному полу? А, гори всё синим пламенем! Без предупреждений и лишних разговоров, я распахнула рубашку и, стянув её за рукава, сцепив свои зубы, чтобы не щуриться от стыда (впрочем, мои маленькие сиськи тут не увидит скоро только Ходжун, и то по причине плохого зрения, а не отсутствия возможности), протянула Лео, чтобы он откинул её подальше. Глядя мимо меня, он выпучил глаза и, молчаливо давясь своими размышлениями, монах принял всученную ему тряпку, но так с ней и застыл. Я накинула на себя халат и, запахнув на груди, вытащила из-под него хакама. – Я подумала, что раз ты не видишь во мне женщины, как признался настоятелю, то нет смысла просить тебя отвернуться, да? – задним числом поинтересовалась я. Лео всё ещё сидел, как обмороженный. – Мы же братья. Ты мальчик, я мальчик…

- Нет, ты не мальчик, - еле выговорил Лео.

- Тогда ты обманул учителя Хенсока? – возмущенно ахнула я. Молодой человек вытянулся, замотав головой и наконец-то взглянув на меня.

- Нет, я сказал правду! Я стараюсь не видеть в тебе женщину… нельзя же… так надо… и я стараюсь! – Лео поднялся, зайдя за стул, чтобы что-то разделяло нас. По-моему, он сильно нервничал, хотя по лицу было не сказать. – Я очень давно не видел женщин. Поэтому мне трудно привыкнуть… я не знаю, как себя вести. Нельзя же…