Лунные дети - Тишь Наталья

Клейсдаль послушно всхрапнул под поводьями и широким шагом направился в сторону пункта назначения. Мимо вспышками света замелькали фонари и освещенные окна, Кэл чуть прикрыл слезящиеся от ветра глаза и нащупал руку Элиш — так, на всякий случай. Говорить пока не хотелось, требовалось обдумать вроде как восстановленное подобие доверия, но в голову упрямо лезли мысли об отношениях, Алве, Элиш и — неожиданно — доме. Наверное, следовало бы все-таки навестить семью. За прошедшие зимние месяцы он только в начале года связывался с родными, а после лишь единожды, две недели назад его вызвал Риан и наговорил кучу гадостей об Академии. И велел приезжать, как получится, потому что все давным-давно соскучились.

— Засел в своем северном болоте и носа не кажешься, — явно передал мамины слова брат и фыркнул. — И вообще, приезжай, правда. Вместе завалим Брайена.

Эвина Брайена Кэл не знал: молодой преподаватель появился в Академии всего два года назад. Риан сравнивал его с кадьяком — одним из самых опасных сухопутных хищников животного мира. Огромный, заросший представитель бурых медведей, по счастью, обитал в основном в Чилле и на ближайших остров, в Рохстале же водился только в Западном Альси малочисленной популяцией, но столкнуться с ним было смерти подобно. Кадьяки никогда не отпускали своих жертв. Кэл представил нечто подобное, но в человеческом облике, и хмыкнул. Шансов против Брайена почти не было, это же ходячая гора мышц получается, причем огромная. Хотя, конечно, нечисть по сравнению что с кадьяком, что с Брайеном все равно опаснее.

— Он что преподает-то? — уточнил на всякий случай Кэл и понял, что лучше бы не спрашивал, потому что Риан расплылся в какой-то нехорошей улыбке.

— Базовые атакующие заклинания.

Кэл едва не ругнулся, но вместо этого расхохотался. Хотя базовые заклятья — это не так страшно. Кстати, а чем насолил брату преподаватель первых курсов? Тогда Кэл уточнить не успел, они сменили тему, заговорили о чем-то совершенно постороннем, а надо было бы. Мало ли, вдруг Риан умудрился влюбиться и не поделил даму сердца с Брайеном? Смех смехом, но Кэл был готов помочь брату и в любовных делах, если тот попросит.

Из воспоминаний его выдернул сильный тычок в бок, ощутимый даже сквозь шубу.

— Надевай на себя поменьше одежек, — процедила Элиш, низко наклонившись к нему, чтобы ветер не унес слова. — Ты ничего не чувствуешь?

Кэл прислушался к себе: нет, вроде все как обычно. Он ненадолго зажмурился, а потом огляделся и внезапно понял, что не знает, где они едут. Какие-то совершенно безлюдные переулки, хотя фонари здесь есть и тускло светят.

— Не чувствуешь, — без слов поняла его Элиш. — Где мы едем?

Кэл мотнул головой и приподнялся в санях, ткнул извозчика.

— Куда мы едем? — хрипло крикнул он, готовый тут же набросить щит. Или лучше ловушку?

Возница только вздрогнул — всем телом, а потом вскрикнула Элиш, крик тут же унес ветер, но хватило доли секунды, чтобы самому выпрыгнуть из саней на полном ходу. Впереди как-то жалобно всхрапнул клейсдаль, заржал. Звук резко оборвался, но Кэл уже бросил ловушку на высокого раздетого человека, поднимавшегося из сугроба. Элиш оказалась рядом — вся в снегу, на кончиках пальцев плясала готовая сеть фотеа. Ну надо же… правильно среагировала.

Оглушительный звон на мгновение отвлек Кэла, Элиш, привычным движением стерев сеть, зажала уши уши — звук проникал сквозь шапку. Погасли фонари, проулок погрузился в полнейшую темноту, только в свете луны блестела табличка на ближайшем доме. Кэл первым делом нацепил купольный щит, закрывая их обоих. Единственный источник света оказался в руках у недавнего извозчика. Нет, тут же понял Кэл — не извозчика. Ирриец. Каким же идиотом надо быть, чтобы так просто попасться в ловушку! И второй…

— Он мертвый, — как-то сдавленно просипела рядом Элиш.