Флэшмен на острие удара - Джордж Макдоналд Фрейзер (1973)

А когда Кутебар, под гул одобрительных возгласов, занял свое место рядом с Якубом и протрубил своим громовым голосом: «Север, юг, восток и запад: где найдете вы киргизов? Клянусь серебряной рукой Искандера — они здесь!» — все вокруг взорвалось ревом. Люди собрались вокруг вождей, клянясь взять по десять русских жизней за каждого своего, и я решил, что внести в эту сцену немного цивилизованных традиций не помешает. Взобравшись наверх, я закричал: «Внимание! Внимание!», — и когда все затихли, обратился к ним бесхитростно и мужественно:

— Вот это дух, ребята! Я присоединяюсь к тому, что уже сказали мои коллеги, — ревел я, — и добавлю только следующее: мы собираемся разнести эти чертовы русские корабли, чтоб слышно было от ада до самого Хаддерсфилда[122] — и я именно тот парень, кто способен сделать это, помяните мое слово! Не стану долее злоупотреблять вашим вниманием, дорогие мои друзья: таджики, ниггеры и всякие там прочие, только прошу вас встать и крикнуть доброе британское «ура» в честь нашей старой великой Школы Рагби. Гип-гип-гип, ура!

И разве они не закричали? Еще как. «Лучшая моя речь», — подумал, помнится, я и Якуб похлопал меня с улыбкой по спине, клянясь бородой Пророка, что, предложи мы идти в поход на Москву, все как один были бы уже в седлах и мчались на запад. У меня это сомнений не вызвало, и я счел мысль чертовски правильной, но он заверил меня, что взрыва пороховых кораблей пока будет вполне достаточно, и что мне самое время дать инструкции шайке, которой поручено было помогать мне на берегу с ракетами.

Так что я собрал их. Среди прочих была и дочь Ко Дали, вся такая милая и внимательная — теперь одетая совершенно по-деловому, во все черное: рубашка, шаровары, сапоги и тюрбан. Я прочитал им целую лекцию про ракеты Конгрива — просто диву даюсь, как хорошо мне запомнились все детали про установку рам и направляющих, про регулировку винтов возвышения и прочее, — эти первоклассные ребята внимали, сплевывая и издавая нетерпеливые восклицания, и вы бы без колебания пришли к выводу: даже если их и нельзя принять в Королевское общество по причине недостатка знаний по механике, сердца у них находятся там, где надо. Я попытался отвести дочь Ко Дали в сторонку, для особого инструктажа, но та улизнула, так что мне пришлось отправиться к точильщику с целью заострить клинок, а потом к Кутебару, с просьбой подыскать несколько патронов для моего немецкого револьвера.

— Единственная моя печаль, — говорил я им, — это что нам придется возиться в вонючем сарае с этим ракетами, в то время как Якубу и остальным достанется самое веселое. Проклятье, Иззат, меня так и подмывает порубать всех этих русских: есть там у них один пустоглазый мерзавец по имени Игнатьев — я тебе о нем не рассказывал? Две пули в живот из этой хлопушки и саблей по горлу: вот и все, что ему требуется. Ей-богу, меня сегодня просто испепеляет жажда.

— Это хорошая жажда, — одобрительно кивает Кутебар. — Но лучше думай, английский, про бесчисленные сотни неверных свиней — прости за слово «неверных», я русских имел в виду, — которых мы отправим на дно Арала с помощью этих прекрасных pa кет. Разве это работа недостойная воина?

— Ну, да, не спорю, — хмыкаю я. — Но это не одно и то же, что вонзать им в брюхо клинок и смотреть, как они корчатся. Вот это мой стиль. Слушай, а я рассказывал тебе про Балаклаву?