Флэшмен под каблуком - Джордж Макдоналд Фрейзер (1977)

– Уверен, вы сделали это намеренно! – кричит он.

– Еще чего! – огрызаюсь я.

У меня был расчет врезать ему при удобном случае, но не сейчас. Стоит заметить, кстати, когда дело слишком простое, мы так часто его портим – не правда ли? Я готов был пинать себя за разгильдяйство – то есть вел себя, как крикетер. С двадцатью одной пробежкой мне ничего не стоило теперь проиграть матч. Вопрос был только в том, хочу ли я этого? Под деревьями мелькал красный жилет Тигга; с другой стороны, вот сидит Элспет, вся такая сияющая, хлопает затянутыми в перчатки руками и кричит: «Отлично сыграно!». Соломон элегантно коснулся шляпы, а я попытался сделать вид, будто ничего не случилось. Ч-т, она болеет за него – без сомнения, ей уже мерещится прогулка под тропической луной, в то время как этот зануда Флэши остался далеко-далеко… Ну уж нет; к дь-лу Тигга и его угрозы: я намерен выиграть этот матч, и пусть все отправляются куда подальше.

Покуда окружившие нас сливки общества тараторили наперебой, мы подкреплялись сандвичами, а местный врач наложил мазь на колено Соломона.

– Шикарный матч, дружище! – кричит дон, поднимая в мою честь бокал с лимонадом. – Я намерен подать вам еще несколько своих высоких!

Я рассмеялся и выразил надежду, что они не получатся такими неберущимися, как первая, оставившая меня совершенно не у дел, и этот ч-ов фермер прямо-таки расплылся в улыбке.

– Это так восхитительно! – говорит Элспет. – Ах, кто же выигрывает? Даже не знаю, вынесу ли я, если кто-то из них проиграет? А ты, Джуди?

– Еще бы, – отвечает Джуди. – Такая игра! Но только подумай, дорогая, ты не проиграешь в любом случае: если победит дон, ты отправишься в роскошный вояж, а при успехе Гарри утешишься двумя тысячами фунтов, которые сможешь потратить как тебе заблагорассудится.

– Ах, об этом я и не подумала! – восклицает моя очаровательная супруга. – Главное – это игра.

Ч-ва дура.

– Продолжаем, джентльмены, – объявляет Феликс, хлопнув в ладоши. – С едой и питьем покончим после крикета. Вашу руку, дон, – и он вывел нас на второй иннинг.

За свою первую серию подач я многому научился, подметив слабые и сильные стороны Соломона. Он был быстр, крепок в ногах и превосходно отбивал назад, но я подметил, что с ударами вперед у него не так здорово, так что решил подавать с отскоком повыше, метя в ближний к ноге шест калитки – у меня теплилась надежда если не заехать ему в живот, так заставить попрыгать. Но он принял хорошо, держа биту на весу, и сделал одну пробежку. Но я тоже не дурак: успокоив его мячом, направленным прямо под ноги, следующий я подал в обвод – дон даже не шелохнулся, и его внешний шест был сбит напрочь.

На этот раз ему удалось сделать десять пробежек, так что мне для победы нужно было тридцать две – и хотя против слабака-подающего это не так много, единственная ошибка может стать фатальной. К тому же отбивать – не мой конек. Но если постараться, мне по силам оставить мастера Соломона с носом. Если захочу, конечно, поскольку, встав в позицию, я заметил краем глаза красный жилет Тигга, и по моей спине побежали мурашки. Клянусь Георгом, если я выиграю и его денежки пойдут прахом, он ни перед чем не остановится, чтобы разделаться со мной – как в прямом, так и в переносном смысле, и костоломы герцога ему в этом охотно помогут. Надо же было угодить в такую переделку! Но Феликс уже закричал: «Играем!» – и дон разбежался для первой из своих уродских подач.