Голос крови - Том Вулф (2012)

Кажется, она ждет, что он предложит: «Например, ко мне?» Вопрос читается в ее взгляде. Но такого желания у него нет. Он с трудом может себе представить, что она снова спускает перед ним трусы. Да и зачем ему в квартире свидетельница… Он глянул на часы. Семь пятнадцать. И говорит:

– У меня сорок пять минут на то, чтобы вернуться домой до наступления комендантского часа.

Разумеется, он и не собирался домой. Просто оставил свидетельницу в более-менее спокойном состоянии. А сам берет курс на Холлендейл по I95.

Сбрасывает скорость с шестидесяти до сорока пяти, и ни одной милей больше… Стрелка часов как раз перевалила за восемь, и меньше всего ему хочется, чтобы его тормознул дорожный патруль за превышение скорости и тем самым обнаружилось, что он нарушил комендантский час. А после последнего большого поворота на Бич-бульвар он вообще переходит на сорок.

Вот и приют «Альгамбра»… совсем спекшийся под раскаленной небесной лампой… балконы, кажется, еще больше просели, того и гляди, рухнут на бетонку. В доме тихо, как в склепе… Вообще-то Нестор, как и девяносто девять процентов жителей Южной Флориды, никогда не бывал в склепе, откуда вдруг такие сравнения? В салоне вовсю надрывается кондиционер, так что Нестор в принципе не может расслышать внешних звуков. Просто он делает такое заключение: за окном полная тишина. О престарелых постояльцах он думал… не как о мертвых, нет, но и не как о вполне живых. Где-то между, в чистилище. В понимании Нестора чистилище (в изложении монахинь) – это такой огромный зал… уж точно не комната… вроде конгресс-центра в Майами… и все отлетевшие души с озабоченным видом прохаживаются туда-сюда, гадая, куда теперь отправит их Господь до скончания дней, то есть навсегда.

В этот раз он опять паркуется в зоне для посетителей, ближе к трассе и вдали от главного входа в здание. Он в своих темных-претемных очках в тонкой металлической оправе… не столько из соображений маскировки, сколько из тщеславия… тут же он лезет под сиденье за белой вроде-как-соломенной, а на самом деле виниловой шляпой с широкими полями… это уже камуфляж.

Стоило только выключить кондиционер, как салон захлестывает горячая удушливая волна. Он выходит из машины… вместо свежего воздуха – одуряющий жар от небесного светильника. Можно подумать, что на нем шерстяной костюм, а не легкие брюки и хлопчатобумажная рубашка. Это из-за встречи с Магдаленой он выбрал рубашку с длинным рукавом. Главное, не делать лишних движений. Брюки из твида кажутся кожаными и так обтягивают зад, что с каждым шагом выделяется новая порция пота. Пару раз он опускает глаза, проверяя, нет ли темных пятен. Слепящее солнце превратило машины на стоянке в подобие остовов или контуров… Не будем забывать, что он разглядывает стоянку через очень темные полицейские очки. Лишь сощурившись, он опознает внедорожник Игоря. Значит, никуда не уехал, уже хорошо… Хотя при такой паранойе, как ее описал Джон, не особенно-то он и стремился показаться на публике. Ой-ёй! Неподалеку от входа в приют стоят две патрульные машины из округа Броуард. Только этого ему не хватает… чтобы его узнали, несмотря на весь маскарад… вот он, освобожденный от обязанностей коп из Майами, на которого обрушилась настоящая слава, и все больше худая.