Дом духов - Кристофер Дж. Мур (2008)

– Что я могу для вас сделать? – спросил Кальвино, поворачиваясь на стуле и глядя в окно офиса. Он увидел, что из тук-тука выбираются два монаха.

– Тело Бена находится в Полицейском госпитале. Организуйте достойные похороны. – Старик помолчал и признался смущенным голосом: – Буддистские похороны, если такие существуют. Бен заявлял, что он буддист. Он многое заявлял. Но мальчик мертв, и его желание нужно исполнить. Мы с его матерью прилетим в субботу. Если это будет удобно. А до этого найдите убийцу Бена.

Мистер Хоудли говорил так, будто у него в венах течет вода со льдом. Ни намека на истинные чувства. Он говорил о Бене как о чужом человеке, который создал проблемы, которые нужно уладить, и лучше всего в данной ситуации – заручиться помощью другого чужого человека.

– Полицейские арестовали убийцу Бена. Молодого наркомана, нюхающего разбавитель для краски, – сказал Кальвино, отворачиваясь от окна.

Последовало короткое молчание.

– Насколько я помню, Бен однажды сказал, что вы очень хороший специалист, – произнес старик с насмешливой интонацией, на которую способен только голос истинного англичанина. – Он считал, что вы слишком много пьете. Если выпивка не свела вас с ума, вы, наверное, согласитесь, что полицейские арестовали не того. А теперь назовите мне ваш гонорар.

– Триста в день плюс расходы, – ответил Кальвино, вспоминая, как Бен вычищал грязь из-под ногтя после того, как вытащил его из ушного отверстия циветты. – Должен сообщить вам, что я уже согласился помочь тайскому парню по имени Лек. Полицейские получили его признание в убийстве Бена. Так что здесь есть конфликт интересов.

– Никакого конфликта нет. Вы начнете сегодня, – заявил его собеседник. – Соедините меня с вашей секретаршей, она даст мне реквизиты банка. Мистер Кальвино, найдите того, кто убил моего сына. Это сделал не так называемый нюхальщик разбавителя. Я не дурак.

Винсент отвел трубку от уха. «Банковские реквизиты, – повторил он про себя. – Люди с Запада действительно используют такие выражения». В Бангкоке люди пользуются фразами «я больше никогда не хочу работать», «я здесь на этот срок», или «никогда не видел представления с живым угрем». Что-то беспокоило Кальвино в назначенном времени предстоящего прибытия мистера Хоудли в Бангкок.

После того, как Ратана дала англичанину банковские реквизиты, Кальвино знаком попросил у нее вернуть трубку.

– Почему вы отложили свой приезд до воскресенья? – спросил он.

Но опоздал: трубка уже замолчала. Винсент медленно опустил ее на место и откинулся на спинку стула. Ратана стояла напротив с редкой для нее ухмылкой на лице.

– Ладно, что я пропустил? – спросил Кальвино, на мгновение подумав о Ратане, которую загнал в угол злобный пес и изменил ее жизнь, и привел ее к этому самому моменту.

– Он дал мне распоряжения насчет похорон, – ответила она. – Он хочет, чтобы тело кремировали в Ват Монгкут утром в субботу. Я сказала ему, что это сложно. Монахи должны петь, чтобы «сделать заслугу». Петь два дня, семь или девять дней. Суббота – это семидневное пение. Я считаю, что семь дней – это хорошо для фаранга. Он сказал, что я должна знать обходные пути. – Ратана помолчала, лицо ее расплылось в улыбке. – Что он хотел сказать?

– Он хотел сказать, как обойти монахов. Он считает, что ты сможешь договориться с монахами, чтобы те пели за полцены. Ты жила в Англии и умеешь договариваться. С монахами или нет, все равно. Везде одно и то же, правда?

– Я думаю, что вы пут лен.

По-тайски это значит «вы несете несусветную чушь». Кальвино улыбнулся и повернулся к столу. Ратана вернулась на свое место, и он смотрел, как неторопливо она двигается. Она была аккуратным человеком. Ему это нравилось, потому что он был неряшлив, небрежен в таких вопросах, как банковские реквизиты.