Центральная Азия: взгляд из Вашингтона, Москвы и Пекина - Евгений Румер, Дмитрий Тренин, Раджан Менон, Хуашен Чжао (2008)

Третий компонент стратегии 4D состоит из коллективных усилий по сведению на нет условий, которые могут использовать террористы. Мы признаем, что многие страны и люди живут в бедности, лишениях, не имеют гражданских прав, что существуют нерешенные политические и региональные конфликты, но все это не оправдывает использования террора. Однако многие террористические организации, имеющие мало общего с бедными и нуждающимися массами, эксплуатируют эти условия к своей выгоде. Террористы, организовавшие нападение 11 сентября, например, вышли преимущественно из рядов образованных семей среднего класса, а их организацию возглавлял убийца с многомиллионным состоянием.

У этих усилий обратиться к улучшению базовых условий есть как материальные, так и духовные аспекты. Постоянные усилия США, направленные не только на решение региональных конфликтов, но и на стимулирование экономического, социального и политического развития, на утверждение рыночных экономик, хорошего правления и принципа верховенства закона, не сводятся напрямую к борьбе с террором, но направлены на улучшение базовых условий, которыми террористы нередко манипулируют к своей выгоде. Это также означает, что Соединенные Штаты вместе со своими друзьями и союзниками должны выиграть «войну идей», т. е. поддерживать демократические ценности и способствовать экономической свободе51.

В отличие от того, что прежде делали США для успеха реформ в Центральной Азии, теперь это не было актом международной благотворительности или действиями в духе холодной войны, пусть даже проводимыми в соответствии с заинтересованностью США в расширении круга рыночных демократий. Теперь реформа стала императивом военного времени. С точки зрения американского руководства только политические и экономические реформы, ведущие к либерализации, способны обеспечить долговременную защиту и стабильность Центральной Азии, а также гарантировать, что этот регион никогда больше не столкнется с перспективой краха государства и угрозы появления неконтролируемых пространств, которые могут быть использованы радикальными движениями и режимами. Учитывая то, какое значение теперь придавали США задаче политической и экономической модернизации Центральной Азии, вряд ли удивительно, что именно этим вопросам был посвящен первый пункт Американо-узбекской декларации о стратегическом партнерстве.

После 9/11: закрепиться на местности

Несмотря на новое значение долговременных реформ в Центральной Азии, главными и наиболее видимыми изменениями в стратегическом ландшафте региона были военные и тактические. Военная кампания не только опрокинула режим Талибана в Афганистане, но и запустила новую геополитическую динамику во всем регионе, что, в свой черед, породило новых победителей и проигравших.

Прежде всего, самой видной жертвой установившегося в Центральной Азии после 9/11 нового порядка оказались Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Китай. Перед лицом жизненной угрозы со стороны Талибана страны – члены ШОС и два главных организатора – Китай и Россия – не предприняли ровно ничего, а только продолжили привычную практику вмешательства в афганские межплеменные и межклановые распри. Решительное поражение, нанесенное Талибану войсками США и Северного альянса, поддерживаемого Россией и Китаем, продемонстрировало, что Соединенные Штаты в состоянии добиться в Центральной Азии того, что Россия и Китай не могли сделать в течение десяти лет, – вернуть Афганистан на путь, ведущий к стабильности, безопасности и реконструкции. Чистым итогом оказалась изоляция ШОС, претендовавшей на роль регионального гаранта безопасности.