Ураган. Книга 1. Потерянный рай - Джеймс Клавелл (1986)

– Если Хомейни одержит победу в Дошан-Тапехе, то вооруженным силам придется выбирать, – убежденно произнес Старк. – Переворот, гражданская война или сдача.

– Они не сдадутся, это же будет самоубийство. Да с чего, черт подери, им сдаваться?! – вспыхнул Тайрер, расхлябанный американец из Нью-Джерси. – И не забывайте про элиту ВВС, про тех, с которыми мы встречались, ну. Этот бунт – всего лишь кучка местных тупоголовых бузотеров. Главное, что ошарашило, так это примкнувшие к ним марксисты, надо же, пять тысяч! Господи Исусе! Если они сейчас на свободе и при оружии! Мы, черт побери, совсем из ума выжили, если до сих пор сидим тут, а?

– Хочу сказать, что мы тут, однако, по своей воле, – заметил Старк. – Компания говорит, если кто захочет уехать, стаж за ними сохранится. Написано черным по белому. Ты хочешь уехать?

– Нет-нет, пока еще нет, – раздраженно бросил Тайрер. – Но только что нам делать-то?

– Пока не попадаться под руку Затаки, – сказал Руди. – Этот сукин сын – псих.

– Это ясно, – кивнул Тайрер, – но нам нужен план.

Раздался резкий стук, и дверь распахнулась. На пороге стоял Мухаммед Йемени, директор их базы, представлявший «Иран ойл», симпатичный, чисто выбритый мужчина на пятом десятке, который проработал здесь год. Его сопровождали два охранника.

– Ага Кияби на связи по ВЧ. Он хочет немедленно говорить с вами, – произнес Йемени с неподобающей ему властностью в голосе. Кияби был директором «Иран ойл» по их региону и самым большим чиновником в Южном Иране.

Руди тут же щелкнул тумблером высокочастотной рации, которая связывала его со штаб-квартирой Кияби, неподалеку от Ахваза, к северу от Бендер-Дейлема. К его огромному удивлению, аппарат не включился. Он несколько раз щелкнул тумблером, пока Йемени не сообщил с открытой издевкой:

– Полковник Затаки приказал отключить электроэнергию и вашу рацию. Вы воспользуетесь аппаратом в главном управлении базы. Немедленно!

Никому из них не понравился этот тон.

– Я буду через минуту, – сказал Руди.

Йемени нахмурился и обратился к охранникам на грубом фарси:

– Поторопите эту чужеземную собаку!

Старк резко выпалил на фарси:

– Это шатер нашего правителя! Священный Коран устанавливает очень четкие законы о защите вождя племени в его шатре против людей с оружием. – Оба охранника остановились, ошарашенные; Йемени, разинув рот, уставился на Старка: он никак не ожидал, что американец говорит на фарси, а потом отступил на шаг, когда Старк поднялся во весь свой рост и продолжил: – Пророк, да будет имя Его благословенно, положил правила приличий в отношениях между друзьями, но также и между врагами. И еще Он говорил, что собаки – животные нечистые. Мы люди Книги, и мы не нечистые животные.

Йемени залился краской, круто повернулся и вышел. Старк вытер о штаны вспотевшие ладони:

– Руди, давай посмотрим, что там с Кияби.

Они последовали за Йемени, сопровождаемые охранниками. Ночь была ясной, и Старку после тесноты крошечного офиса воздух казался особенно сладостным и свежим.

– Что у вас вышла за перепалка? – спросил Руди.

Старк объяснил, думая о своем, всем сердцем желая оказаться опять в Ковиссе. Ему страшно не хотелось оставлять Мануэлу, но он решил, что там она будет в большей безопасности, чем в Тегеране.

– Милая, – сказал он перед самым уходом, – я тебя вытащу, и глазом моргнуть не успеешь.

– Мне здесь ничего не грозит, дорогой. Словно в Техасе. Спешить мне некуда, дети живыми-здоровыми добрались до Лаббока. Я оставалась в Англии, пока не получила подтверждения, что они дома, а ты знаешь, что дедушка Старк за ними присмотрит как надо.

– Это ясно. С детьми все будет в порядке, но я хочу, чтобы ты покинула Иран как можно скорее.

Он услышал голос Руди, который спрашивал:

– А что это за люди Книги?