Забравшись с ногами в огромное кресло в углу, Доротея уютно свернулась клубочком, заставив расслабиться свое тело и мозг. Она думала, что будет лежать так до рассвета, но вскоре погрузилась в спокойный глубокий сон.

Картер слышал стук в дверь своей спальни, но не желал реагировать на него. Голова его была полна смутных образов, отрывков эротического сна о Доротее, и он хотел как можно дольше смаковать эти видения.

Она была настоящей сиреной, его новообретенная жена. Прекрасная, страстная искусительница с пылким темпераментом, с телом, созданным для плотских утех, воспламенявшим кровь, сводившим с ума.

Лишение девственницы невинности – опьяняющее занятие, решил Картер. И совершенно незнакомая, неисследованная область для него. Все его любовницы были опытными женщинами. Новизна положения, предвкушение того, что ему предстоит обучить искусству любви столь страстную женщину, как Доротея, большую часть прошедшего дня продержало его в состоянии болезненного возбуждения.

Именно по этой причине, помня свое обещание не лишать жену девственности в экипаже, Картер покинул карету и продолжил путь верхом, когда они остановились у первой почтовой станции. Поэтому же он поспешил убраться подальше вскоре после прибытия в Рейвнзвуд-Мэнор. Он не хотел показать себя грубым животным, овладев своей невинной женой среди дня, закрепив их брачный союз в спешке от нетерпения.

Это было правильное решение. Он испытал огромное удовольствие, получив возможность изучить ее восхитительное тело, дразня и возбуждая ее, наблюдая, как она достигла пика наслаждения, когда он готовил ее к своему вторжению.

Его возбуждение было настолько сильным, что причиняло боль, когда он готовился овладеть женой. Однако ее неопытное тело удовлетворило его. Она была такой горячей и влажной, такой невероятно тесной, что он едва не изверг семя, когда полностью погрузился в нее. Каким-то чудом ему удалось взять себя в руки и продержаться достаточно долго, чтобы достигнуть яркого, совершенного в своей полноте наслаждения.

При воспоминании об этом плоть его мгновенно затвердела. Непроизвольно он раскинул руки по своей необъятной кровати. Наверное, пришло время проснуться. Проснуться и вновь испытать опьяняющее блаженство.

Но когда он открыл глаза, постель оказалась пуста. Сохранился только слабый лавандовый аромат туалетной воды жены, смешанный с резким плотским манящим запахом соития. Раздосадованный, Картер сел в постели.

Стук повторился.

– Войдите! – рявкнул Картер. Настроение его резко ухудшилось. Куда подевалась жена?

Камердинер Дансфорд показался в дверном проеме.

– Принести вам горячей воды для бритья или вы предпочитаете принять с утра ванну, милорд?

– Где леди Атвуд? – требовательно спросил Картер, не отвечая на вопрос.

Камердинер был так потрясен, что отступил на шаг назад.

– Я… хм… не знаю.

– Она уже позавтракала?

– К сожалению, вынужден сообщить, что не имею сведений о действиях ее светлости. Но могу справиться у миссис Симпсон, – предложил Дансфорд с некоторой жесткостью в голосе.

– Не обращай внимания, – отозвался Картер, сбрасывая одеяло. – Попроси миссис Симпсон сообщить леди Атвуд, что я жду ее в гостиной через час.

На самом деле Картер хотел бы немедленно затребовать жену к себе в спальню, но решил не смущать ее перед прислугой столь очевидной просьбой.

После ванны и сытного завтрака настроение Картера заметно улучшилось. Он явился в гостиную значительно раньше Доротеи и удобно расположился там, дожидаясь, когда она придет.

Она появилась точно в назначенный час. Глаза ее слегка расширились, когда она увидела, что Картер уже в гостиной. Он радостно улыбнулся и встал, когда она вошла. Доротея закрыла за собой украшенную позолотой дверь, но сделала лишь два шага от двери, взволнованно сплетя руки у талии.

Картер счел этот простодушный жест необычайно милым.