На третьей неделе Матти заработал 20 очков за то, что не истерил и ничего не испортил. На четвертой или пятой мама прекратила использование системы очков и только награждала сына в конце недели чем-то особенным: видеоигрой, походом в кино и т. д.

Я порекомендовал продолжать долговременную программу еще не менее 6 месяцев после очередного эпизода разрушения. По истечении этого срока мама и Матти могли бы снова обсудить положение вещей, но мы считали, что этого не потребуется.

Мы еще не знаем всех тонкостей использования долгосрочной программы, но есть кое-что, что можно сказать с уверенностью. Во-первых, эта программа помогла маме Матти назначать наказание спокойно и продуманно. Во-вторых, было очень полезно сочетать долгосрочную (которая, по сути, состояла только из наказания) и обычную программы поощрений и формирования навыка. Именно последняя научила мальчика позитивному противоположному поведению. Он гораздо реже устраивал истерики, которые, как нам казалось, провоцировали разрушительное поведение. И конечно же Матти точно стал вести себя намного лучше, и через месяц уже не требовались ни очки, ни наказания.

Глава 8. Поиск и устранение ошибок

Когда какой-то агрегат работает некорректно, вы перечитываете инструкцию для пользователей, чтобы убедиться, что все делали правильно. Если же проблема все равно остается, вы обращаетесь к разделу инструкции, который называется «Поиск и устранение ошибок» или «Диагностика неисправностей». Там всегда есть примерно такая фраза: «Убедитесь, что устройство подключено к источнику электричества и что вы включили его». Иногда случается, что вы действительно забыли включить агрегат. В других ситуациях все гораздо сложнее. Так происходит и при использовании моего метода: в ряде случаев достаточно просто настроить его, а иногда вы сталкиваетесь с более серьезной проблемой. Так или иначе, эта глава поможет вам адаптировать программу воспитания так, чтобы получить нужный результат.

Разве я говорю, что ваш уникальный, чудесный, такой близкий вам ребенок похож на тостер? Нет. Я говорил о том, что метод исправления поведения, описанный в этой книге, больше похож на технический прием, чем на теорию или частное мнение. Это научно обоснованный способ получения предсказуемого результата. Поскольку наука предлагает конкретные рекомендации по изменению поведения, она же подскажет, что делать в тех случаях, когда программа работает недостаточно эффективно. В психологии редко встречается такая точность. Десятилетиями среди сторонников того или иного вида терапии бытовало мнение: если методика не работает, то пациент не подходит для нее! Пациент сопротивляется терапии, например, или не выполняет назначения врача, и это рассматривается, как доказательство – конечно, ненаучное, – что у пациента действительно серьезное заболевание, требующее вмешательства. Считалось, что проблема укоренилась «внутри» пациента. В психиатрии и в клинической психологии тоже очень долго обвиняли самого пациента или, что еще хуже, – его мать.

Даже сегодня, располагая точными научными методами, мы не всегда (вообще-то довольно редко) можем установить источник проблемы поведения. Наследственность? Детские переживания? Или результат реакции взрослых на поведение ребенка? Иногда причинами является все перечисленное. Но нам не нужно точно знать, почему ребенок истерит или врет, для того чтобы исправить его поведение. Мы знаем, как улучшить поведение независимо от его причины; так сделаем ставку именно на улучшение поведения. Вместо того чтобы лечить ребенка и исправлять что-то внутри него, займемся исправлением поведения. На практике это означает, что проблема располагается где-то посредине – между ребенком и ситуацией вокруг него, и проявляется в том, как ребенок взаимодействует с другими людьми. Кроме того, проблема может заключаться в самой терапии и методах ее применения.