Этим вечером я буду неотразима. Не все француженки парижанки - Лора Ватрен, Лайла Демэй (2008)

Бывают дни, когда в душе просыпаются садистские наклонности (чаще всего это бывает в начале сентября) и когда больше всего хочется стать продавщицей в одном из магазинов сетей «Ашан» или «Каррфур» возле порт де Баньоле и порт д’Отёй соответственно, чтобы насладиться зрелищем растерянных отцов, шарящих взглядом по полкам с канцтоварами и приходящих в ужас при мысли, что они не смогут отыскать наборы фломастеров средних размеров, тетрадей формата 21 × 29,7 и фиолетовых обложек формата 24 × 32, которые фигурируют в списке необходимых школьных принадлежностей. «Директриса требует, чтобы ранцы были с жестким каркасом, и категорически отвергает рюкзаки, тем более рюкзаки с колесиками. А здесь только мягкие ранцы и рюкзаки.

Кожаный ранец мы не собираемся покупать: ведь он такой тяжелый!»

Иногда у нас, родителей, возникает ощущение, что именно нам придется идти в школу и снова сесть за парты. Вспоминается одна наша соседка и подруга, большую часть времени здравомыслящая и вполне нормальная женщина, которая буквально запаниковала, когда ее дочь вернулась домой после первого дня учебы в первом классе начальной школы и показала ей тетрадь с домашним заданием: «Нужно, чтобы она написала свое имя. Как ты думаешь, одного раза будет достаточно, или она должна исписать все строчки на листе своим именем? Я не понимаю требований учительницы и боюсь у нее об этом спросить из страха, что она меня примет за идиотку». Вам кажется, она повредилась в уме? Нет, просто это нормальная мать, беспокоящаяся о том, чтобы первый школьный день ее дочери прошел нормально, не испортив дальнейшую жизнь.

В стране, где без диплома немногого добьешься, парижанки, как, впрочем, и все француженки, делают большую ставку на школу. И обеспокоенность родителей еще более увеличивается при осознании того, что над их детьми довлеет престиж и величие лицеев, подготовительных классов и конкурсов в высшие учебные заведения. Целью французской образовательной системы всегда было формирование потенциально свободомыслящего гражданина с республиканскими убеждениями, постигшего основы учения о свободной воле, знающего беллетристику и философию века Просвещения.