Красные нити - Поспешная Юлия (2019)

— Это было не так уж сложно, — усмехнувшись ответил один из питерских оперативников, — обращайтесь.

— Обязательно, — хмыкнул Стас и прервал связь.

Белый фургон свернул на шоссе и на скорости уехал прочь.

А Корнилов остался на своем месте. Он продолжал наблюдение.

Он, образно говоря, «забросил приманку» и сейчас ждал зверя. Ждал хищника, который, если Стас всё правильно рассчитал должен появится сегодня.

Если бы этот «зверь» был умнее он, конечно же, сначала всё детально и досконально проверил, а уж потом только подумал стоит ему что-то предпринимать или нет. Именно так поступил бы, например, полковник Родион Датский, к примеру.

Этот действовал бы максимально осторожно и даже демократично. Он бы тратил драгоценное время на проверку всех вариантов и обработку огромного количества малозначительных данных.

Во-многом, Стас именно поэтому и не рассказал о своих подозрениях Датскому. Родион бы лишь спугнул Гольшанских, и те обязательно бы скрылись за границей, откуда им совсем не обязательно возвращаться на родину в ближайшие лет пятнадцать-двадцать.

На дороге, вдалеке из-за лесополосы появились сразу три громоздких внедорожника с затемненными стёклами. Корнилов навёл на них бинокль и присмотрелся к номерам. Как только он увидел цифры, его рот расплылся в злорадной ухмылке.

— Ну, наконец-то, — пророкотал он довольным голосом.

ЕЛИЗАВЕТА ГОЛЬШАНСКАЯ

Пятница, 29 января.

Елизавета всегда считала, что она умеет сдерживать эмоции и истинные чувства, не давая им вырваться наружу до тех пор, пока не останется наедине с собой.

Но Анжелике Орбеловой, которая сейчас сидела напротив и уже с час тараторила про несчастного Сильвестра и многочисленные беды, свалившиеся на семью Гольшанских, она бы с удовольствием выдрала несколько клочьев волос.

— Это просто ужас, какой-то! — абсолютно фальшиво сетовала Анжелика. — Сначала этот арест Сильвестра, потом нападение на ваш дом!.. Господи! Хорошо, что никто не погиб!

— Да, действительно, — холодно и сдержанно отозвалась Елизавета.

В голове она перебирала варианты того, как бы по деликатнее выставить Анжелику из дому. Быть с ней грубой Елизавете не хотелось. Не потому что она дорожила чувствами и отношениями с бывшей женой своего сына, а лишь из-за банка, которым владела Анжелика. «ORBEL group» набирали силу, разрастаясь на территории России и в ближайшим зарубежье, и ссорится с ними сегодня, без основательных причин, совсем не стоило.

— Когда я узнала о случившемся, я сразу же решила, что должна помочь вам! — с неизменной искусственной запальчивостью продолжала Анжелика.

— «Как же», — подумала про себя Елизавета, м «Скорее ты, жаба крашеная, прыгала от радости и жалела, что хоть кого-то из нас не пришили».

А потом Елизавета вспомнила встречу с Аккордом и его слова: «Посмотрим, кто предложит тебе или мне свою помощь».

Теперь она взглянула на Анжелику другим взглядом. Если рассуждения Корфа верны… Уж не пришла ли Анжелика, чтобы предложить помощь? Неужели, наглое нападение на дом Гольшанских дело её кривых и загребущих рук? Неужели ей мало тех денег, что отняла при разводе у Сильвестра и теперь эта двуличная дрянь хочет погубить всю семью Гольшанских?

При мысли об этом, Елизавету захлестнул приступ гнева. Она представила, как берёт одну из чашек с кофе, которые стоят на столике между креслами и выливает оставшееся содержимое в лицо Анжелике. Прямо в наглую и лживую улыбку на её лице, с тонной косметики. Елизавета даже улыбнулась представив себе, как Орбелова верещит от боли и носится по кабинету, зажмурив глаза.

Однако, Анжелика восприняла улыбку Елизаветы по-другому.

— Я знаю, что виновата перед Сильвестром и вами лично, — жалобно и грустно проговорила Анжелика. — И мне бы очень хотелось загладить свою вину своей помощью вам.

Лживая участливость Орбеловой была противна и невыносима.