Месть сыновей викинга - Лассе Хольм (2017)

Вновь прибывшее войско насчитывало две с половиной тысячи воинов. Под покровом ночи всадники сомкнули свои ряды вокруг саксов, точь-в-точь как, по словам Ильвы, поступила Лагерта на Ульдагере. Вполне возможно, сыновья Лодброка разработали свою стратегию, вдохновившись легендой, хотя они, несомненно, стали бы отрицать это. Кольцо викингов вокруг противников становилось все толще, пехотинцы тоже постепенно стягивались к лагерю. И вот саксы оказались лицом к лицу с соперником, значительно превосходящим их по численности. Вновь пришедшие викинги начали угрожающе стучать оружием по щитам. Высокий рыжебородый воин не спеша гарцевал перед крайним рядом викингов на белом жеребце с длинной гривой и мохнатыми копытами.

– Наконец он прибыл, – сказал Хастейн, разводя руки в стороны.

– Кто? – не понял я.

– Мой брат, Ивар Бескостный, – прогнусавил Бьёрн Железнобокий, дав понять, что испытывает умеренную радость от встречи с братом.

Вместе с воинами, находившимися в лагере, войско Ивара Бескостного к полудню запросто могло бы перебить тысячу саксов. Между тем, цель их визита явно была иной. С верхушки насыпи мы в течение первых утренних сероватых часов наблюдали, как посыльный курсирует между армиями, предлагая оставить оружие и обсудить условия мирного договора. В конце концов саксы сдались и, опозоренные, потянулись по узкому коридору из щитов обратно на опушку, где объявились девять дней назад. Лишь когда поздним утром они скрылись из глаз, Ивар Бескостный с двумя другими всадниками отделился от войска и направился к лагерю.

– Вон там, – сказал Хастейн и указал на мужчину в светлой куртке, ехавшего справа от рыжебородого ярла, – Хальфдан.

– Витсерк, – припомнил я из нашей ночной беседы в палатке и тут же вспомнил источник прозвища младшего сына Лодброка: он мылся каждый день и почти каждый раз менял после этого рубаху. – А кто второй мужчина?

– Мужчина – слишком громкое слово, – заревел Бьёрн Железнобокий, покачнувшись, – для нашего сводного брата Уббе.

– Не кто иной как Уббе каждое утро бреет Хальфдана Витсерка и стирает ему одежду, – пояснил Хастейн. – Хальфдан всегда говорит, что вряд ли позволит кому-либо, кроме брата, так близко подойти к своей шее.

– Но разве вас не четверо братьев? – выразил я недоумение и посмотрел на круглоголового и коренастого Уббе, пятого сына Лодброка, совсем не похожего на братьев.

– Уббе никто не принимает в расчет, – заявил Бьёрн Железнобокий. – Нашему отцу его родила фризская пленница, а не королевская дочь, мать Ивара Бескостного, Сигурда Змееглазого и Хальфдана Витсерка.

– Дочь короля свеев, Тора, – снова вспомнил я. – Не Лагерта.

– Ни та ни другая! – Хастейн улыбнулся и откинул со лба светлую челку. – Лагерта – мать Бьёрна Железнобокого и бабка Ильвы, как тебе уже известно. Тора – та, что завела драконов, – умерла в юности и не оставила после себя сыновей. По крайней мере тех, что дожили бы до сего дня. Ивар Бескостный, Сигурд Змееглазый и Хальфдан Витсерк рождены другой королевской дочерью, с которой Рагнар встретился уже после смерти Торы. Ее зовут Аслауг, она поныне живет и здравствует.

Я растерянно смотрел на улыбку, появившуюся на тонких губах. Его забавляло мое замешательство.

– Рагнар Лодброк не пропускал ни одной женщины, оказавшейся поблизости, об этом сложено много занятных историй. Погоди, Рольф Дерзец.

Ощущая на одном плече легкую руку Хастейна, а на втором тяжелую пятерню Бьёрна, я наблюдал за приближением Ивара Бескостного. На его рыжебородом лице светилась широкая открытая улыбка. По ликованию воинов и реакции Сигурда Змееглазого я понял, что Ивар Бескостный – настоящий глава армии. Он не только держался с большим достоинством. Во взгляде его кристально-синих глаз угадывался острый ум, с которым мне вскоре суждено было познакомиться ближе. Когда встретились два ярла, Сигурд Змееглазый протянул свой меч рукояткой вперед.